Я чуть прикусила нежную кожу ладони. Взяла руку Брунетти в свою и провела кончиком языка по большому пальцу до самой первой фаланги. Его кожа грубая, чуть солоноватая, а мои действия порочные и развязные, все это вкупе с моим взглядом глаза в глаза, будили в Брунетти опасного зверя.
— Твою мать! Все! — взревел мужчина, когда я медленно всосала его большой палец в рот.
Кажется, я окончательно поехала! Мою крышу унесло далеко и безвозвратно. А сама я только и успела охнуть, как Арманд яростно накинулся на меня, впечатывая в кожаные сиденья машины.
Не сдерживаясь больше ни секунды, он впился в мои губы поцелуем. Таким глубоким, что казалось языком достанет до гланд. Я выгнулась ему настречу, отвечая на бешенные нетерпеливые ласки. Воздух в машине раскалился от жара наших тел. Громкие стоны оглушали. Я чуть высвободилась и прошептала Брунетти на ушко
— Пожалуйста, не в машине. Не так, при водителе. Я приду к тебе в комнату сегодня.
Арманд плохо соображал. Яросто нацеловывал мои ключицы, спускался к груди. Руками задирал футболку.
— Сейчас! — сквозь укусы-поцелуи смазанно ответил Брунетти.
Охх, я не сдержалась и застонала, когда он высвободил грудь из лифчика и втянул в рот твердеющий сосок.
— Вкусная, сучка. Как долго я тебя ждал!
Рычал Арманд, кружа мое возбужденное тело на волнах эйфории.
Три дня это долго для него? Привык красавец брутал, что девки сами в койку скачут, стоит только пальцем поманить. И я хочу в его койку. Пусть манит!
— Пожалуйста, Арманд, только не здесь!
Я заметила хмурый взгляд водителя в зеркале заднего вида. Начала высвобождаться из его рук.
— Здесь и сейчас.
— Твой водитель смотрит.
— Мне похер.
— А мне нет.
— Сказать, чтоб вышел?
— Нет. Я так не хочу. Я приду к тебе в комнату сегодня. Останусь на всю ночь…
Молчание. Брунетти уперся лбом в мой голый живот. Пытался перевести дыхание. Двумя руками сильно до боли сжимал мою грудь.
— Только доедем, сразу в мою комнату пойдешь. Сразу!
— Хорошо, хорошо, — я поспешила согласиться.
— Не сбежишь?
— Нет, обещаю, что приду!
— Мм, Мария, как же ты мне сносишь голову! Ты гребанная пуля, смертельная! — с болью неудовлетворенности добавил мужчина.
Порывисто поднялся с меня. Поправил мою футболку сам. И потянул меня к себе на руки.
Усадил так, что я ощущула под попой его стальной прут. Он упирался мне в бедро, готовый прорвать всю одежду и проникнуть в теплое влажное местечко.
Брунетти поцеловал мою шею. Чуть отклонился и приказал водителю
— Включи музыку погромче.
В салоне сразу заиграли итальянские попсовые песни.
Арманд шепнул мне на ушко