– Нет. – если он решил уничтожить меня окончательно, то пусть доведет дело до конца, я больше не хочу это терпеть, к черту такую жизнь, если в ней только боль и унижение. – Где твои люди Ник? Я готова отдать свое тело на растерзание, готова лечь под каждого, пусть делают все, что хотят, мне плевать. Мое тело ничего не значит! Я ничего не значу! – только сейчас по щекам стали стекать слезы, я ничего не значу для него, лишь предмет мести. – Всего лишь копия его жены.
– Ева, прошу тебя, не нужно. – в его глазах испуг, неужели он боится Марка? – Просто поднимись к себе. Нам всем нужно успокоится. Марк! Опусти. Пистолет. – он не приближался к нему, не делал резких движений.
– Сука! – пистолет оказался на столике, мужчина поднял голову вверх. – Почему с тобой так сложно? Почему ты такая? – он словно не замечал своего друга, словно смотрел сквозь него.
– Ты сделал меня такой, ты сломал мою жизнь и лишил всего. – я не думала, просто говорила. – Ты заставил подчиняться, сломал меня, унизил, именно ты, Марк! Ты показал мне, что я всего лишь вещь, которая не имеет слова и собственного мнения! Ты делаешь все, чтобы мне было больно!
– Ева,… – несколько шагов в мою сторону, но Ник останавливает его, пытается удержать и не подпустить ко мне. – … уйди, пока я не придушил тебя, я не хочу тебя видеть и слышать до утра. – его глаза наливаются кровью.
– Я ненавижу тебя. Лучше бы ты сразу убил меня.
Только сейчас я отвела взгляд, я не могла выдержать его, он словно поглощал, словно подчинял. Мне больше нечего ему сказать. Я думала, что могу помочь ему выбраться из пропасти, в которую он сам себя загнал, но ошиблась, мне это не под силу, я никто для него. Я сжимала в руке ткань пиджака так сильно, как могла. Я больше не могу так, нет надежды, я на самом дне. Все вокруг притворство, его отношение — это ложь. В голове должен быть порядок, но у меня настоящий хаос. Я словно на краю обрыва.
В доме тишина, он словно не жилой, мужчины остались в гостиной, пока я стояла на кухне и решалась на отчаянный шаг. По щекам продолжали стекать слезы, сейчас мне страшно, но не за себя, я боюсь за Иру, боюсь, что для нее это будет ударом. Она не поймет, не простит меня за такой поступок, но я устала. В руках баночка «Анальгина», от знакомой я знаю, что достаточно 30 таблеток, чтобы закончить все это, но я все еще не могу решиться. В ушах шум, перед глазами словно туман. Я люблю жизнь, у меня было столько планов на нее, а что теперь?
– Ева…
Я моментально развернулась, заводя руки за спину, чтобы спрятать баночку. В комнате выключен свет и лишь свет фонарей с улицы немного освещает ее, я снова наедине с монстром, сейчас Марк кажется больше, страшнее, но его голос спокоен, словно ничего не происходило до этого. Никто не помешает ему, даже если захочет, если Никита не остановил его, то остальные даже не будут пробовать.