Он также заметил, что она снова замолчала. Ее взгляд переместился на пиво в ее руках, и она уставилась на него. Это было нехорошо.
Роум попробовал другую тактику.
– Я не очень хорошо разбираюсь в светских беседах, – признался он. – Я никогда не знаю, что сказать.
Элиза одарила его благодарной улыбкой. Она встретилась с ним взглядом, и он почувствовал, что был вознагражден.
– Я тоже.
– Думаю, мы могли бы поговорить о погоде, но довольно очевидно, что это дерьмово. – Роум сделал еще один глоток пива.
Элиза прикусила губу и кивнула, снова опустив взгляд.
Черт возьми, он хотел, чтобы она смотрела на него. Видела его. Не пялиться же на бутылку пиво всю ночь.
– Хочешь поиграть в игру? Я могу задать вопрос, а затем ты можешь задать вопрос. Это поможет сломать лед пока не включится электричество или не прекратится шторм, и я не уеду.
– Это не совсем игра. – Она одарила его еще одной из тех маленьких улыбок.
Она была права.
– Ну ладно, дерзкие штанишки, если ты не ответишь на вопрос другого человека, тебе придется пить свое пиво. Звучит справедливо?
– Ты за рулем. – Элиза наклонила голову и длинные блестящие волосы водопадом упали ей на заколку.
– Я отвечу на все твои вопросы, – подмигнул Роум.
Она снова опустила голову. О, черт возьми. Он заставил ее смутиться. Но через мгновение она расправила плечи.
– Вполне справедливо, – кивнула девушка.
– Тогда ладно. – Роум поджал губы, затем сделал глоток пива, размышляя. Никаких вопросов с ответом «да» или «нет», поскольку это позволит ей вести себя тихо, а ему хотелось, чтобы она действительно поговорила с ним. – Как долго ты пробудешь в Блубоннете?
Элиза пожала плечами.
– Да ладно тебе. Это не настоящий ответ. – Он указал на нее пивом. – Если ты не хочешь все выпить, жесты тела не считаются ответом. Это жульничество.
– Это не жульничество, – запротестовала она.
– Это оно и есть. Я не могу поверить, что мы на первом вопросе, а ты уже жульничаешь.
– Тогда ладно. Вот еще жест тела, – возразила она и показа ему средний палец.
Роум откинул голову и рассмеялся, совершенно удивленный и восхищенный этой искрой в ней. Элиза наблюдала за ним, ее глаза блестели от веселья, когда она опустила палец.
– А теперь дальше, – уговаривал Роум. – Дай мне настоящий ответ.
– Я не знаю, как надолго в Блубоннете, – пробормотала она. – Пока не устану быть здесь, полагаю. У меня нет сжатых сроков или работы, чтобы вернуться.
Интересно. Роум думал, что быть фотографом – это ее работа. Разве не так? Но он не мог больше задавать вопросов. Не сейчас.
– Подойдет. Твой ход.
Элиза удивленно посмотрела на него, потом на мгновение задумалась.