Элиза прикусила губу, положив руку ему на грудь, и так же быстро отстранилась, так как он все еще был покрыт маслом.
– Да, я собираюсь сделать всю тебя жирной. Спроси меня, есть ли мне этого дело. – Роум лукаво улыбнулся ей, и потянулся пальцами к пуговице ее джинсов, расстегнув их.
Ткань свободно упала вокруг ее бедер, и он засунул руку в ее трусики.
А потом Элиза прижалась к нему, когда он скользнул пальцами по гладким складкам ее лона, находя ее влажной.
– А вот и моя девочка, – пробормотал Роум и снова поцеловал ее. – Все горячо и готово для меня. Тебе нравится мысль о моих губах на тебе?
У Элизы перехватило дыхание, и она молча уставилась на него.
– Я... да. – Слова вырвались из ее горла почти насильно.
Это было трудно признать, ее лицо сразу же вспыхнуло в ответ.
– Ложись ради меня.
– Я... будь осторожен, чтобы мы не опрокинули свечи. – Элиза огляделась, посмотрела на покрытый тканью пол, потом снова на него, голого и блестящего.
– Тебе не нужно читать мне лекции о безопасности. – Роум усмехнулся. – Это я сейчас весь в масле.
Девушка осторожно села на пол, неловко вытянув перед собой ноги. Она не знала, что делать. Лежать на спине ровно, как доска? Мысленный образ этого был смешон. Сидеть скрестив ноги? В итоге она неловко оперлась на руки, ожидая его.
Роум опустился перед ней на колени, весь такой великолепный и голый. Он ухмыльнулся, затаил дыхание, и положив одну руку ей на колено, притянул ее к себе. Ткань под ней смялась и Элиза неловко пошевелилась.
– Подними бедра, – приказал он.
Она так и сделала, и он тут же потянул с нее джинсы, стягивая их вниз по бедрам. Медленно, ее трусики, ее ужасные, смущающие трусики, были открыты. Но Роум не дразнил ее из-за них. Он просто подсунул палец под пояс и начал стягивать их вниз вместе с джинсами.
Элиза окажется обнаженной ниже пояса.
Тревога боролась с волнением. Она хотела сделать это, но ей было страшно. Что, если ему не понравится, как она выглядит? Что, если он заметит, что ее бедра не ровные? Что, если он увидит шрам на ее ягодице и начнет расспрашивать об этом? Она прикусила губу не зная остановить его или нет.
– Это веселее, чем разворачивать подарки на Рождество. – Роум посмотрел на нее и сверкнул улыбкой.
Ей показалось настолько абсурдным говорить это, что она фыркнула-хихикнула. Стягивать с нее штаны было совсем не то, что открывать подарки.
Но он только усмехнулся и подмигнул ей, а затем поднял одну ее ногу за другой, чтобы стащить с нее одежду. Затем отбросил ее джинсы и трусики в сторону.
И Элиза сидела в тревоге ожидая, что он что-нибудь скажет.