«Боже, Иса, заткнись», — велела она самой себе.
Вампир посмотрел на кровать и перевёл взгляд обратно на кузину.
— Какие у тебя на него планы? Ты же понимаешь, что он умрёт в считанные секунды, если хоть кто-то учует.
— Настолько далеко я не продумала. Да, это опасно, рискованно. Диомед и Василиос захотят его смерти. Но…
— Но ты нет. Ты хочешь его оставить. Хм-м. Знакомое чувство. — Аласдэр повернулся к ней. — Вряд ли Василиос его убьёт. Он слишком любопытен и желает узнать больше. А вот с Диомедом тебе предстоит разобраться. Я не знаю, каково будет его мнение. Вот в чём дело, дорогая Иса: эти люди обладают силой, подобной которой я никогда не видел. — Он взял её за руки. — Но сами они этого не осознают. В отличие от нас. Мы оттачивали свои способности веками. У них же было десятилетие, а то и меньше. Они плохо подготовлены.
Айседора коснулась щеки Аласдэра, желая обрести такую же уверенность. Но она уже однажды любила и потеряла.
— Возможно, это правда, но Танос так и не выходил из своих покоев, а Итон… Ты видел его сегодня?
— Иди к своему старейшине. Расскажи, что сделала.
— А ты?
— Я задолжал тебе несколько часов караула, верно?
— Диомед. — Айседора возникла в покоях господина.
Старейшина сидел в её любимом кресле, от его проницательного взгляда Иса ощутила укол вины.
— Где он?
Разочарование в его голосе вызвало стыд. Она склонила голову.
— В моей спальне. За ним следит Аласдэр.
Диомед встал — Иса не пошевелилась. Отвращение к самой себе отравляло изнутри, словно серебро, которым пытал Элиас, а от недовольства старейшины скрутило все внутренности. Диомед встал напротив, Айседора закрыла глаза и пожелала, чтобы наказание прошло быстро.
— Ты понимаешь, что затеяла, Айседора?
Она сглотнула и кивнула.
— Да.
— Итону это не понравится.
— Понимаю, — ответила Иса, желая закричать: «А тебе? Мне плевать, что думает Итон. Что думаешь ты?»
Нежные пальцы коснулись подбородка, Диомед поднял её лицо и спросил:
— Ты не облегчишь мне задачу, верно, mikri mou polemistria?
Иса приоткрыла губы, её глаза наполнились слезами, когда она взглянула на спокойное лицо старейшины и призналась:
— Он пугает меня.
Диомед вытер слезу с её щеки и спросил:
— Ты желаешь его оставить?
Она не понимала, что господин хочет услышать, но заставила себя быть честной.
— Да.
Старейшина оглядел её, во взгляде что-то сверкнуло. Что-то похожее на гордость.
— Если ты полюбила, то уж всем сердцем, невзирая на цену. Правда, моя Иса?
Никто никогда не понимал Ису так, как он. Пробежавшись пальцами по тёмной ткани пиджака на груди Диомеда, она заключила в ладони лицо вампира и прошептала: