— Вижу, ты наконец проснулся, — проговорил вампир. Элиас был удивлён — старейшина даже не смотрел на него.
На губах Айседоры появилась улыбка, причину которой Элиас не понимал.
Её забавляло, что он прикован к кровати? Или то, как они резвились у водопада? А, может, она улыбалась тому, что вырубила его? Да, скорее всего. Сложно было утверждать наверняка, когда дело касалось этой женщины. Чёрт, а возможно, причина в том, что её господин собирался устроить ему ужасную смерть.
Высокий вампир с серебристыми волосами повернулся к нему лицом, и Элиас задержал дыхание. В пылающих голубых глазах старейшины отражалось столько же эмоций, сколько и в пристальном взгляде Айседоры.
— Моя Иса ждала тебя. Нам нужно многое обсудить.
Айседора села рядом на матрац, который прогнулся под весом, и Элиас подался в её сторону.
— Элиас, — начала она, глядя на него в упор. — Хочу официально представить тебя моему господину — старейшине Диомеду.
Иса произнесла это с такой искренностью, что Элиас не удержался от ухмылки.
— Считаешь, так выглядит «официально»? — спросил он. — Когда я в наручниках?
Вампиресса нахмурилась, идеальные черты лица исказились. Она открыла было рот, явно собираясь сказать что-то резкое, но вампир положил руку ей на плечо.
— Приношу извинения за наручники. Айседора, видимо, считает, что ты будешь вести себя подобающим образом, но я пока тебе не доверяю. А поскольку твоя кровь больше похожа на жидкое серебро, лучше временно держать тебя в безопасном состоянии.
Элиас подёргал за цепи и скрипнул зубами. — Почему я до сих пор жив?
— Это пожелание Исы. Я всегда стараюсь дать Айседоре то, что она хочет.
— Какая прелесть.
— У вас скверный характер, мистер Фонтана. И это тогда, когда мы делаем всё возможное, чтобы, скажем так, проявить учтивость?
Элиас снова перевёл взгляд на Айседору.
— Где Парис? Тот скромный парень из моего офиса. Помнишь?
— Помню. Насколько я знаю, он до сих пор в камере. Цел и невредим.
— Хотелось бы верить. Если с ним что-нибудь случится…
— Единственный, с кем тут что-то может случиться, — это ты.
Элиас уставился на мужчину и заметил, как у того дёрнулся уголок губ. Похоже, вампир развлекался. Этому ублюдку нравилась непокорность Элиаса.
— Сними с меня наручники, — потребовал он.
Айседора охнула. Старейшина убрал руку с её плеча и склонился над кроватью так низко, что серебристые волосы коснулись лица человека. Элиаса никогда в жизни не привлекали представители своего пола, но когда рот вампира оказался на расстоянии вдоха от его собственного, сердце готово было выпрыгнуть из груди.