Так вот, Кристи, я решил подарить ему счастье. Я решил подарить ему семью.
– Какой цвет у тебя любимый? – спросил я у Мии.
– Зеленый. А у тебя?
– Угадай, – улыбнулся я, указывая кивком на свою одежду.
– Черный. Да-а, сложно не догадаться. Но почему именно черный? Тебе не нравятся другие цвета?
– Нет, я признаю только этот цвет. Хотя я бы не стал называть это просто цветом? По-моему, это состояние души.
– Ну, не знаю, это лучше спросить у тебя. Какое у тебя сейчас состояние? – поинтересовалась она.
– Самое лучшее. Если бы ты только знала.
– Я хочу спросить, – опустила она глаза.
– Что?
– Почему ты решил взять нас с собой? – ее глаза все еще были опущены.
– Теперь вы будете жить со мной. Не переживай ни о чем. Хотя мы знакомы не так давно, теперь мы семья. Ты должна это запомнить.
Я сам не верил в то, что говорил. Радость не умещалась в моем маленьком сердце. Весь проделанный мною путь, оказывается, вел меня вверх. К моему громкому молчанию и взволнованному спокойствию. Именно сейчас я мог закрыть глаза и не думать ни о чем.
1016. Разве много нужно человеку для счастья? Достаточно лишь понимания.
(на отдельной странице)
Я не закину свое сердце в клетку к псам, вслед не закрою дверь. Мои глаза привыкли не видеть тебя, они настолько привыкли к тебе, что хотят видеть что-то иное. И если ты решишь вернуться, знай, здесь тебя не ждут. Не возвращайся. (на отдельной странице)
И да.
Береги себя. (на отдельной странице)
Без длительных остановок путь оказался не таким длинным, всего-то несколько дней. Старики почти все время спали, накрывшись маленьким пледом и уткнувшись друг к другу в плечи. Попутчик наш только изредка снимал наушники, до нас ему не было никакого дела. А мы с Мией болтали без умолку.
– Ну а как же твоя личная жизнь? – спросила она. – У тебя, наверняка, дома жена, может быть и дети.
Дети… Всю жизнь я нянчил только себя.
– У меня нет никого. Родители мои переехали в эту страну, когда им было по 35, получается, в моем возрасте. Прожили они там хоть и недолгую, но счастливую жизнь. А я вырос с кузиной, она постоянно заставляла меня есть овощи. После ее смерти я напрочь исключил их из своего рациона. Я скучал по ней. Вначале я был вполне доволен своей самостоятельностью, только потом стал понимать, что жить с ней было намного веселее. С тех самых пор живу совсем один.
Я не стал ей рассказывать о Кристи.
Иногда люди просто живут внутри нас.
Так будет лучше…
Мы доехали до конечной остановки в полдень. Солнечные лучи скатывались по щекам, грея душу.
– Ваша остановка, – повернулся к нам водитель.