– Купим, милая, конечно, купим, – улыбнулась мама, возившаяся у плиты.
Город дышал свежим морским воздухом, но ближе к рынку он портился обилием всевозможных запахов, не всегда приятных, но непременно подчеркивающих дух восточных базаров. Все вокруг куда-то спешили: дети в школу, молодые в колледжи и университеты, кто-то на работу. Тут же и старики, которым вроде бы и спешить-то некуда, однако и они мелкими шажками семенили по мостовой, будто подгоняя жизнь, и так уже подбирающуюся к своему закату.
Держа в руках пакеты, мы прошлись по рядам.
Севен с выбором не спешила, осматривала все придирчиво. То фасон не тот, то ткань чересчур грубая, то до неприличия броско, то, наоборот, слишком строго. А вот Айше, кажется, готова была купить все подряд.
В одном из магазинчиков, стоящих вплотную друг к другу, я заметила небольшой отрез ткани, который сразу же приковал к себе мое внимание. Это был платок. Вроде бы ничего необычного, платок как платок, каких на этом рынке, должно быть, тысячи и тысячи. Но какая-то особенность в нем все же была, хотя я и не могла определить, какая именно. Продавщица, почувствовавшая во мне человека, готового открыть кошелек и оставить в ее магазинчике какое-то количество купюр с портретами Ататюрка, широко улыбнулась и ободряюще проговорила:
– Заходи, не стесняйся. Ты что-то хотела? Примерить обновку можно тут же, в магазине. У нас и трюмо, аж до самого потолка. Давай я подберу тебе джинсы?!
– Фатьма, смотри, какие джинсы! Точь-в-точь как у Севен, – воскликнула Айше. – Купи и ты, все будут думать, что вы близняшки.
– Покажите мне, пожалуйста, тот большой платок, – обратилась я к продавщице, не обращая внимания на слова сестренки.
– Платок?! – удивилась Айше. – Зачем тебе платок?
С видимым недоумением протягивая мне платок, продавщица почему-то стала расхваливать не его, а совсем другие товары, которыми я вовсе не интересовалась. Ни стильная одежда, со знанием дела развешанная по стенам, ни всевозможные девичьи побрякушки, разложенные на прилавке, меня не волновали. Но вот платок… Он был прекрасен. Глядя на него, я не могла отделаться от ощущения, что перед моими глазами раскинулась давно мне знакомая лесная поляна, усыпанная игривыми цветами, которые радостно тянутся к солнцу, спеша насладиться ароматной свежестью весенних дней. Да, живые цветы, а не бездушные камни, сапфиры или какие-то там рубины, явно со злым умыслом названные кем-то драгоценными…
Я накинула платок на голову. Нежный щелк ласково обвил мои плечи. Он игрался со мной, словно морская волна, облизывающая пятки влюбленного романтика, который уединился на берегу, чтобы поведать багровому закату об обуревающих его чувствах.