– Эй! Тихо.
– Нет, твой сын должен знать. Знай, Андрюха, твой отец был самым крутым байкером района. Все девушки были от него без ума. Но твоя мать прибрала его к рукам, да еще и запретила заниматься этим.
– Стоп. Я перестал этим заниматься, потому что стал отцом и уже не мог рисковать жизнью и здоровьем из-за таких пустяков, как…
– Пустяков? В этом был смысл твоей жизни. Ты говоришь, как Ира. Хотя, нет. Даже Ира так не выражалась. Во что она тебя превратила? Готов поспорить, в ее глазах уже нет того обожания, какое было, когда она болела за тебя на гонках. А главное, когда кроме нее еще много красавиц не могли оторвать от тебя глаз, и у нее просыпался дух женского соперничества. Я не прав?
– Ты прав, Денис. А ну, подвинься.
Отец надел шлем, сел на байк и начал вытворять такое! Я не верил своим глазам. Он мчался на заднем колесе, затем на переднем, делал всякие байкерские трюки.
В конце концов, он снова подъехал к нам, заглушил мотор и снял шлем. Вот теперь выражение его лица изменилось окончательно. Как же взгляд и осанка меняют человека. Даже мятая одежда и небритость уже не оставляли того жалкого впечатления. Спокойный, удовлетворенный взгляд, грудь колесом. Таким своего отца я никогда не видел. Тот день для меня был самым настоящим днем шокирующих открытий.
Отец дал шлем и ключи дяде Денису.
– Это был глоток свежего воздуха, спасибо, Денис.
– Я же говорил, благодарить меня будешь.
– Говорил, говорил. Андрей, у тебя есть время?
– Для чего?
– Пойдем, поедим мороженое?
– Ага.
– Я переоденусь…
Мы с отцом сидели в кафе и ели мороженое. Он пил холодный кофе. Я был как будто во сне. Смотрел на отца и не верил, что это он. Вы подумали, что это из-за того, что я видел, как он гоняет на мотоцикле? Не угадали. В тот момент я вообще забыл об этом. Ведь тогда у меня было новое впечатление. Мы с отцом сидели в кафе и разговаривали. Сразу два шока для меня. Во-первых, я отца никогда не представлял где-либо, кроме как за письменным столом. А во-вторых… мы разговаривали. Мы с отцом. Сидели и болтали. У меня это было впервые. До этого я вообще не представлял, о чем с ним можно говорить.
– Вкусное мороженое?
– Ага.
– Андрей, я не хотел, чтобы ты услышал то, что тебе сказал дядя Денис. Извини.
– Ты шутишь? Да я счастлив, что узнал все это. Что мой отец, оказывается, невероятно крут. Я-то думал, что ты всю жизнь, ссутулившись, сидел за столом и писал всякую фигню.
– Во-первых, это не фигня, а труды по экономике. А во-вторых, в том, что произошло в моей жизни, ответственен только я и больше никто. Винить в своих проблемах жену… любимую женщину – неправильно. Такова жизнь. Никто не виноват.