О, снова капитан. В плот заглянул:
– Пойди, – говорит, – сынок. Посмотри, может кто внизу остался.
Блин, у тебя, что, других моряков нет? Или ты думаешь, что у меня зрение лучше. Я только-только место самое лучшее занял, а теперь вставать придётся. Место конечно займут. Попу поднял – место потерял. А подвернётся ещё раз место возле проёма или нет, тоже вопрос. Но делать нечего. Иду вниз. Везде пусто. Только в машине механики возятся, вдруг запустят главный, тогда ещё и в САК сходим.
О! Прачка с чемоданом лезет. Большой такой чемодан. Еле тащит бедная. Учёная уже, давно в море ходит. У меня, так, мозгов не хватило – вещички собрать. А эта… Надо же, полный чемодан барахла.
– Слышь, мать, в плотах для твоего чемодана места нет.
– Это для тебя, тузлук (так нас – рыбмастеров, на Дальневочном флоте рыбной промышленности кличут) места нету, – говорит.
Прачка у нас баба специфическая. Я второй рейс с ней делаю. У неё левый глаз смотрит прямо, а правый смотрит на левый. Такая вот оптика у нашей прачки. Ещё у неё на правой руке только три пальца. От рождения она такая, говорят. Ещё она толстая, как бочка. Точнее жирная. Вечно напялит трико в обтяжку, аж всю жопу облегает. Выставит задницу над трапом и драит палубу. Идёшь снизу, так обязательно на её жопу взглядом натыкаешься. Хорошо если это после обеда, но если перед, то можно запросто аппетита лишиться. Ей старпом уже несколько раз говорил:
– Петровна, не одевай ты трико. Стыд ведь.
А она ему:
– А, что? Я когда в трико, то на меня мужчины смотрят, а раз смотрят, значит им нравится.
А ведь каждая баба того и добивается, чтобы на неё мужики смотрели. Очень страшная баба.
В прошлом рейсе, за неделю до 8 марта ко мне в каюту заходит помполит и говорит, сделай, мол, стенгазету для женщин, к их празднику. Вот думаю, мудило. Будто у меня время есть – стенгазеты делать. Мне бы после вахты ноги до койки дотащить. А он – стенгазету! Сам-то он целыми днями ни хрена не делает, вот бы и рисовал свою стенгазету. Так он ко мне припёрся. И ведь откажешься, может характеристику плохую дать: так мол и так, работник хороший, но стенгазету сделать отказался. И всё, больше САКа хрен увидишь.
У них, там, в Находке, в то время всем помполиты заправляли. Они решали кого пускать в САК, а кого только на Камчатку. Они и процедуру такую придумали: «утверждение экипажа на парткоме» называется. Собирают всю команду перед отходом в партийном комитете и решают кого пустить, а кого нет.
Перед прошлым рейсом, за три дня до отхода, ко мне технолог в каюту пришёл. Оглядел меня критически и говорит так, мол, ты, Олега, слышь, хотя бы сегодня не пей, а то назавтра партком назначили. Ты, вот, оденься по-приличнее и побрейся.