– Пальто неделю назад отдал. Есть ещё что-нибудь?
Педро наклонился к ноутбуку и застучал по клавиатуре.
– Помню. Клиент облизывался от твоей задумки.
Ермолай обрадовался, и пальцы в нетерпении забарабанили по колену.
– Правда, когда шили, мои портняжки сбраковали. Недели через две придёт от него оплата, – получил он от кубанца жесткий взгляд и нежданный облом. – Надо было позвонить. А так зря приехал. Хотя сегодня кожаное пальто нарисовалось.
Он взглядом буравил Педро, воображая, как бы сунуть того головой в «гильотину» – между предплечьем и подмышкой, и душить, пока не станет добрее. Подумал об Ане и крохе. Ещё не понимал, но уже ощущал себя центром композиции, называемой семьёй, и уйти пустым не мог.
Стук в дверь, вошла кадровичка.
– Василий Семёнович, билеты на завтра. Обратно взяли на последний рейс, как обычно.
– Хорошо, Света, – и уже Ермолаю: – Не будет меня две недели, к родителям лечу. Сам своих видишь?
– Некогда.
– Это ты зря. Я у своих раз в три месяца бываю. Не хотят сюда переезжать. А без семьи никак. Мне мой комбат так говорил, когда мы с ним в окопе под Грозным лежали, навсегда запомнил, потому что там он остался: «Один, – говорит, – ты быстро по жизни поскачешь, но если есть близкие, с кем успехами делишься, то дойдёшь дальше».
Ермолай перебил:
– Наум Семенович, ну пусть те чайники и сидят без денег. А я-то при чем?
Глаза Педро вспыхнули интересом. Он скрестил пальцы в замок на затылке и откинулся назад.
– Не баламуть. Ведь скоро полгода, как работаем, знать должен: я от своих порядков не отказываюсь. Клиент рассчитался, доволен – и тогда всем радость.
Решимость Ермолая юркнула в пятки, уступая место отчаянию. Но не сдался и сделал выпад на опережение:
– Ладно, подожду. И тогда пальто заберу, но аванс – половина.
По тому, как Педро дернулся телом в кресле, понял свой промах.
– Ты мне условий не ставь! Отдам Линькову. Он и без аванса возьмётся.
Тут Ермолай осознал, что принял за промах обманный финт – Педро раскрылся для болезненного удара.
– Отдавайте. Только ждите такое рубище, что месяц будете клиента умасливать. Вспомните, как тогда с выпускным платьем намучились.
Хозяин умолк – вспоминал.
– Да, суета долгая была, – встал из-за стола, – идем к главбуху.
***
На следующий день после чуждого к покою понедельника он провел не менее жёсткий спарринг с владельцем снимаемой квартиры, который лишил билета и необходимости объяснять супруге, куда идёт воскресным вечером. Выцарапанный аванс, хотя и был выше обычной ставки, не гасил арендного долга, но суровые взгляды Федорченко и Мирковича обещали бугристо-мышечному и бритоголовому собственнику богатый выплеск чувств, чем и покрыли нехватку наличных.