ПЕТРЕНКО. Мы оба должны быть бдительные.
СЕМЁНОВ. Ну да. Только я – больше. Сам знаешь – почему.
ПЕТРЕНКО. Ты это брось. Я про порядок…Порядок – он что при капитализме, что при социализме… Товарищ Ленин что говорил? Социализм – учёт и контроль. А что такое учёт и контроль? Это и есть порядок.
СЕМЁНОВ. Да?
ПЕТРЕНКО. Да! Написано в статье… (Хмурится, пытается вспомнить).В общем, в одной известной статье.
СЕМЁНОВ. Ну вот. Забыл. Опять же, непонятно почему забыл. Может, потому что старый стал, а может – ещё почему-то? А?
ПЕТРЕНКО. Опять ты за своё…
СЕМЁНОВ. Ты гляди у меня, забывчивый!.. Насквозь я тебя вижу, старый хрен. Ты одну особую бумажку, гляди, не потеряй со своим порядком… На которой две подписи стоят. И третью ждут. Не забыл?
ПЕТРЕНКО. Помню.
СЕМЁНОВ. Как начальник на порог, так сразу – третья подпись…Тогда я его и кончу.
Оба смотрят в сторону лестницы.
ПЕТРЕНКО. Ты бы не палил попусту. А то не дай бог, зацепишь кого. Забыл, как нашего Колчака подстрелил?
СЕМЁНОВ. Ишь ты, собачонку пожалел. А может, он за дело пролетариата погиб, а?(Пауза.)Лучше бы ты тех людишек жалел, которых твои дружки расстреливали…
ПЕТРЕНКО. Ей-богу, что ж ты каждый раз поминаешь-то? Столько лет прошло.
СЕМЁНОВ (похлопав себя по левому плечу). А меня поминалка есть. Как погода на перемену, так я вспомянываю, как вы по народу шмоляли и как я чуть не отдал… чуть не погиб.
ПЕТРЕНКО. Ребята же поверх голов стреляли. Тебя-то кой чёрт понёс на ту сосну?
СЕМЁНОВ. Ага, меня, значит, случайно зацепило. А десяток мужиков?
ПЕТРЕНКО. Ну что ты врёшь? Трое молодых со страху пальнули – в божий свет, как в копеечку. Задело кого-то. Ну и тебя…
СЕМЁНОВ. Кого-то. Не кого-то, а – народ.
ПЕТРЕНКО. Ну да, ты у нас – народ.
СЕМЁНОВ. А кто же я по-твоему? Или, может, народ у нас – ты? Чего молчишь? (Пауза.) Вот и выходит – народ расстреливали. А кто приказ отдавал? (Смотрит на Петренко. Петренко молчит.)Твой дружок, становой пристав.
ПЕТРЕНКО. Сколько раз тебе говорят, не дружок он мне. Он был начальник, а я – служащий.
СЕМЁНОВ. Служащий… Ишь ты. Помощник станового пристава.
ПЕТРЕНКО. Хватит тебе. Я всю жизнь агентурой занимался. А это при всех властях требуется. И вообще…
СЕМЁНОВ. Что – вообще?
ПЕТРЕНКО. Совести у тебя нет, вот что. Я ж тебя, дурака, вот на этих руках сюда принёс. И возился с тобой, пока фельдшер мужиков пользовал.
СЕМЁНОВ. И что?
ПЕТРЕНКО. А ничего.
Пауза.
СЕМЁНОВ. А может, потому ты здесь и сидишь, живой да здоровый, бумажки свои перебираешь, что я помню… А? (Они смотрят друг на друга. Петренко машет рукой). То-то.