– Милостивый государь, я с удовольствием принимаю ваше предложение, если ваши слова можно таковым считать! Безусловно, и связи, и новые возможности, и даже личная безопасность мне нужны. И я готов служить интересам России и Ложи!
– Прекрасно, мой друг! Я могу вас так называть?
Давид улыбнулся.
– С такими соратниками мы построим новый порядок! Мене, мене, текел, фарес… – задумчиво произнес Старожинский.
– Что, простите?
– Ах, это просто пословица на древне-иудейском… Что-то вроде «Дому твоему подобает Святыня Господня в долготу дней…» По-русски получается очень длинно…
Старожинский поцокивал языком, издавая неприятные звуки, и не переставал сладко улыбаться, как будто предвкушал нечто приятное.
– Милостивый государь, сейчас как раз началась инициация нового члена нашей Ложи. Не хотите ли взглянуть?
– А это возможно?
– Для нас с вами, Платон Александрович, нет ничего невозможного!
Весело сказал Старожинский и жестом предложил Давиду подняться и следовать за ним. Они подошли к одному из стенных книжных шкафов, заставленному древними фолиантами. Старожинский протянул куда-то руку, что-то нажал и перед ними появилось небольшое окошко. Из него открывался вид в освещенное факелами помещение, которое было расположено значительно ниже библиотеки. Давид оценил расстояние до его пола, выложенного черными и белыми плитами на манер шахматной доски, метров в шесть. То есть, внизу, был расположен зал с высокими-высокими стенами. В помещении по периметру расположилось довольно много людей, каждый из которых был прикрыт черным длинным плащом с капюшоном. В центре зала стоял гроб, в котором лежало обнаженное женское тело. С такой высоты было невозможно определить, живое это тело или нет. С дальнего конца зала в сопровождении нескольких человек в зал вошел обнаженный мужчина, стыдливо прикрывавший руками причинное место. Он остановился в центре зала, возле неподвижного тела. От стоявших по периметру черных плащей отделился один силуэт и подошел к неофиту. Он развернул какой-то свиток и зычным голосом начал что-то зачитывать, обращаясь к голому человеку. В это время Давид услышал какой-то громкий шум и шелест. И тут он увидел непонятно откуда взявшуюся стаю черных птиц, видимо ворон, которая с гадким карканьем начала кружить по залу над собравшимися.
– Милостивый государь, а эта дама живая или это уже, простите, тело? – решился задать вопрос озадаченный Давид.
– Князь, а какая разница? Это всего лишь девка…
К большому облегчению Давид вдруг увидел лицо Виктора…
– Ты знаешь, я действительно был в масонской ложе… Какой-то странный спектакль… Но толком ничего рассказать не могу. Просто какое-то средневековье! Даже для начала девятнадцатого века довольно смешно!