Утром Давид проснулся в квартире Виктора, в одежде и с предсказуемой головной болью. Она вытеснила душевную боль, и Давид, можно сказать, чувствовал себя лучше. Виктор приготовил холостяцкую яичницу, еще оставались объедки пиццы. С похмелья очень хотелось есть. Давид вызвал такси и поехал к Маше. В супермаркете он купил все, что мог придумать для нее… Давид осторожно постучал в двери палаты, услышал женские голоса «можно!» и открыл дверь. Одна из женщин, средних лет, говорила по телефону. Вторая, совсем немолодая, просто лежала и смотрела в потолок. Маша сидела на кровати. Ее правая рука была подключена к капельнице, в левой она держала книжку. Давид увидел на полу возле кровати большой пластиковый бутыль, в которых продается вода, заполненный какой-то желтой жидкостью.
– Привет, дорогая! Ты как? Я привез тебе красную рыбу… И хлеб… Яблоки, шоколад. Тебе можно его есть?
– Привет, Доди! Да, мне все можно есть! Даже можно пить коньяк. Ну, не рекомендуют, конечно… Но мне очень больно, когда ставят капельницу… Вены у меня какие-то не такие… Кстати, привези мне коньяк в следующий раз. А то я не могу никуда выйти!
– А это что? – спросил Давид, показывая взглядом на бак с желтой жидкостью.
– Это, Доди, моя моча. Я не знаю, зачем это надо, но меня заставляют собирать сюда всю мочу… Боже, как это унизительно… Как у меня болят руки от капельниц… Я больше не могу!
– Родная, все это закончится! Сейчас нужно думать только о здоровье… Все это пройдет, вот увидишь! И мы поедем с тобой в ресторан! Нет, лучше давай поедем в Будапешт! Помнишь, Софитель? Тебе очень нравилась кровать там… Она, вроде, какая-то особенная… И ты любила местный бар! Потом заедем в Вену или Париж? Так?
Маша грустно улыбнулась.
– Ну, да, при любых раскладах я могу успеть сгонять в Будапешт!
– Перестань! А что ты читаешь?
– А-а-а! Это Олесь Бузина. Украинский писатель такой был… Хорошо пишет. «Утешение историей» Вот я и утешаюсь…
– Ты тоже полюбила историю?
– Не знаю. Его убили там… Стало интересно. И действительно увлекает… Иногда забываю о реальности!
Давид от Маши поехал к Виктору за машиной, а потом домой. Надо было привести себя в порядок перед рабочей неделей. Он включил громкую музыку и ноут. «Никакого алкоголя!» – сказал он сам себе.
Понедельник прошел как обычно – совещание, работа, подчиненные с вопросами… К счастью, контора работала, как отлаженный часовой механизм. По крайней мере, пока. Так что состояние Давида никто не заметил. Инга старалась не показываться Давиду на глаза, за что он мысленно был ей благодарен. Вечером Давид купил коньяк и конфеты и снова отправился к Маше. Она по-прежнему лежала или сидела с капельницей в руке, менялись только места подсоединения системы. На Машиных тонких ручках появились многочисленные синяки. И они болели от капельниц. Маша была просто раздавлена. Одна из соседок по палате после операции была отправлена в реанимацию, и ее кровать пока пустовала.