– Лежать! – Голос сорвался на крик. Курт, схватив одну из стюардесс за плечо бросил её на пол, вторая легла сама.
После первого испытанного шока, пассажиры загалдели. Некоторые повставали со своих мест. Ситуация грозила выйти из-под контроля.
– Мы из УРА. Кто не сядет, убью! – Ган, вынужденный обстоятельствами, звонко прикрикнул. Его палец плясал на курке, ему требовалось вся выдержка, чтобы не начать стрельбу.
Отто, сориентировался первым. Увидев, что аббревиатура их партии, оказала на самых непонятливых пассажиров охлаждающие действие, и они замерли, подойдя к первому попавшемуся дяде в уродливых, роговых очках отвесил ему смачную, звонко прозвучавшую в наступившей тишине затрещину. Очки, слетели, перелетев через головы двух соседей ударились об иллюминатор. Дядя сел, а за ним опустились все остальные. На подавление бунта ушло не больше десяти секунд. Дальше требовалось действовать ещё быстрее. Самолёт уже остановился.
Курт и Гера, остались контролировать первый самый большой салон, а Ган и Отто, побежали в нос самолёта, в салон бизнес класса. Оттуда всех пассажиров погнали в хвост, чтобы обеспечить лучший контроль. Несколько американцев не пожелали покидать своих мест. Они находясь под парами крепкого алкоголя не совсем понимали, что происходит.
– Встать! – Ган, навис над краснорожим бугаем, не стесняющимся басом выражать своё недовольство. Американец, услышав обращённое к нему требование, и не подумал сдвинуться с места, он лишь глубже впечатав зад в кресло злобно зафакал. – Дерьмо. – Констатировал Карис, со всей силы въехав ему автоматом в зубы. Раздался глухой стук, губы сплющившись, разошлись красными стяжками, передние зубы уехали назад. Весело заструившаяся кровь по лицу их строптивого соотечественника охладила пыл заокеанских гостей. Они встав, поддерживая раненного, перешли, туда, куда им указали.
Наведя некое подобие порядка в захваченном самолёте, согнав всех пассажиров, стюардесс в одно место, Карис и Отто пошли к лётчикам. Когда, началась заварушка, они заглушили двигатели. Самолёт замер в начале заасфальтированной полосы для разбега. Ган, постучал в запертую лётчиками дверь, ведущую в кабину самолёта, подтвердив своё требование, следующими словами:
– Открывайте.
Молчание, лишь слышно, как что-то там щёлкает.
– Открывайте. Мы не в воздухе, бояться разгерметизации нечего. Если вы не откроете, буду стрелять.
Шебуршание. Один из пилотов посмотрел в глазок. Замок тренькнул, дверь открылась. Четыре лётчика в белых рубашках с золотыми значками их компании на левой стороне груди с зелёными, от страха, лицами, как после пищевого отравления, встречали Лучей стоя.