– Здравствуй, – проговорил Человек, и по акценту он понял, что этот тип не из здешних мест.
– Привет, – неуверенно ответил он. – Могу я присоединиться?
– Конечно, – кивнул Человек и подвинулся. Он встал рядом, заказав себе кружку чаю.
– Чем вы занимаетесь? – спросил он.
– Я художник, – ответил Человек, отхлебнув немного, и улыбнулся. Улыбнулся по-настоящему, а не для протокола, как делали это коллеги и знакомые.
Он вздрогнул и едва не расплакался от зависти. Но позже вспомнил кое-что и сказал:
– В нашем городе нет художников.
– А я и не из вашего города, – пожал плечами Человек.
– Откуда же тогда? – удивился он.
– Из своего собственного, – как ни в чем не бывало ответил мужчина в желтом плаще.
– А как он называется? – недоверчиво покосившись на Человека, спросил он.
– Как я сам захочу.
Он снова с недоверием посмотрел на странного Человека и хлебнул горячего чаю.
– А раньше вы тоже здесь жили?
– Жил, – кивнул мужчина. – Как и все. А потом ушел и стал жить в своем собственном городе.
Ему с трудом верилось в то, что говорит Человек, однако он почему-то наверняка знал, что все сказанное им – чистая правда.
– Ты тоже хотел бы жить в собственном городе? – вдруг спросил мужчина в желтом плаще, и он вздрогнул. Казалось, он прочитал его мысли.
– Это невозможно, – ответил он.
– Я тоже так думал. Однако, как видишь, все возможно.
– Но…
– Никаких «но», запомни, – покачал пальцем Человек. – Для этого нужно лишь пройти по Пути, однако не каждый осмелится ступить на этот Путь, и уж тем более не каждый сумеет пройти по нему до конца.
Он поэтично взглянул на север, туда, где начинался Путь. С самых юных лет говорить о Пути было под строжайшим запретом. Это был страшный сон для детей, что-то неисполнимое для взрослых и нечто мифическое для стариков. Путь из года в год обрастал сотней легенд, о нем шепотом говорили за ужином подвыпившие товарищи и порицали те, кто занимал весьма высокое положение в социальной лестнице. Практически все, кто уходил по Пути, возвращались обратно в город. Остальные, пусть их было и весьма немного, пропадали бесследно. Судьба их была неизвестна, и многие говорили, что их поглотила смерть. Как бы там ни было, человек, ушедший когда-то по Пути и дошедший до конца, теперь стоял напротив него и говорил с ним.
– Дерзай, мой друг, – проговорил мужчина в желтом плаще и, сделав последний глоток, отправился прочь.
Он хотел крикнуть ему вслед, хотел задать тысячу вопросов и, вообще, хотел пойти вместе с ним, но почему-то не решился. С той самой встречи он жил только мыслями о Пути. Когда выдавалось свободное время, он ходил в северный квартал и часами смотрел на тот самый Путь, свесив ноги с высоченного утеса. Здесь веяло опасностью и неопределенностью. Неужели кто-то способен пройти по этому Пути? Неужели у человека хватит решимости, чтобы сделать это? Ведь здесь царит тьма и свои законы, жить по которым не так и просто. Он долго решался на первый шаг, но однажды, проснувшись утром, он понял – сегодня его нога ступит на Путь. Вечером, когда пришло время собираться, он снова засомневался, однако в голове его возник образ Человека в желтом плаще, и решение было принято.