— И какого это, быть предметом мужского соперничества? — с нервным смешком спросила Леся.
Таня только повернулась от руля и выразительно посмотрела на собеседницу. Потом сказала, вглядываясь в дорогу:
— Его почти уговорили уехать. Макса. А он вернулся.
— Я случайно слышала ваш разговор с Максимом… в подвале, — призналась Леся.
— Вот и хорошо, — с заметным облегчением сказала Таня. — Меньше объяснений.
— Ты ведь его любишь?
— В смысле сердце трепещет, обрывается, смотришь — налюбоваться не можешь, каждое прикосновение — жаром? Так? Это любовь? Или, устав как собака, приползешь домой, заснешь в кресле, а утром проснешься — завтрак готов, мусор вынесен, собака выгуляна… знаешь, как здорово, когда с утра выгуляна собака? Тебе повезло, подруга, Андрей — это два в одном: и страсть, и надежность. Ларка перед отъездом — прости господи, что к ночи о его бывшей, — над этим смеялась, говорила, что отдает такого мужика в чьи-то руки, мол, могла бы — с собой бы прихватила про запас.
— Таня, это можно как-то остановить? — с надеждой спросила Леся.
— Лучше не вмешивайся, — процедила Таня сквозь зубы. — Сама увидишь.
И Леся увидела. В кофейне их уже ждали. Там почему-то было очень людно и шумно. Таня сразу отошла и села за столик, спиной к центру зала, где было оживленнее всего. Среди мечущихся с возбужденными смешками людей Леся разглядела Антона, Данила, повара Егора и своего брата.
— Лешка! — крикнула она обрадованно.
Он подошел, немного сонный и взъерошенный, как-то дико посмотрел на Лесю.
— Ты чего здесь? — спросила она.
— Это вы чего? — пробурчал брат. — Мне Антон позвонил. Сказал, тут веселье намечается. У Антона, если веселье, то или мордобой, или девчонки. Леська, ты с кем теперь водишься, вообще? Это точно ты? Может, тебя инопланетяне подменили?
— Может, сама в шоке, — проговорила Леся. — Лёш, это не мордобой. Это будет боксерский поединок, любительский…да.
— Круто! — оживился брат.
— Ты же не любишь бокс!
— Кто сказал? Ты вообще обо мне ничего не знаешь.
Стоило Лесе отвлечься, Лешка исчез. Ее носило в суматохе из одного конца зала в другой. Парни оттаскивали столы и стулья за полки и складывали из них пирамиду. Леся не узнавала любимую кофейню, лишь развешанные ее руками новогодние украшения напоминали, где она. У стойки уже громко хохотали какие-то девчонки. Откуда-то вынырнул Андрей, привлек ее к себе, чмокнул в губы:
— Скучаешь?
— Андрей, что происходит? — взвинчено спросила Леся. — Нельзя было без этого обойтись? Это ведь не силой нужно решать! Это же чувства!
— Лесь, — сказал Андрей, посерьезнев, заглядывая ей в глаза. — Пацаны чуть не набедокурили… с чувствами. Пусть теперь честный бой все решает. И пожалуйста, — он сделал паузу, — Лесенька, мне неловко тебе это говорить, но есть вещи, которые ты должна просто принять. В комплекте со мной. И этот случай как раз такой.