Каждый раз, думая о Лёльке, понимал, что не готов с ней встречаться. Боялся. Боялся того, как она с радостью бросится ко мне в объятия, просто как давняя подружка, а я не смогу выпустить ее. Услышу опять ее: «Прости, Никит, но ты мне просто друг, а Темка мой муж». Не хотел видеть их детей, зачатых и рожденных не от меня. Все эти мысли бесили, потому как противоречили моей натуре. Я не должен так думать, но по другому не мог.
* * *
Вечером того же дня мы с моим бывшим сослуживцем Игорем расположились за столом в моей арендованной квартире-студии в Выхино, выставили батарею пивных бутылок, миску раков и блюдо с нарезкой.
Приятель был рад меня видеть, уже приготовил программу каких-то невероятных развлечений, начиная от ночных клубов и заканчивая охотой. Расспрашивал обо всем и с неподдельным интересом слушал рассказы о моей деятельности на ближнем Востоке. Он сетовал, что не притащил свою гитару — хотелось сбацать наши армейские песняки.
Засиделись допоздна. Сигаретный дым плотной завесой стоял по всему дому, заставляя слезиться глаза. Игорь уже начинал клевать носом.
Уложив его на диване, я вышел на балкон. Ночной ветерок словно уносил все мои тревоги прочь. Я здесь, я вернулся. Всё будет хорошо!
Решил, что не стану откладывать встречу с Ольгой — сброшу этот груз с души.
* * *
Я оставил машину за квартал до своего бывшего дома — хотелось пройтись пешком, насладиться воспоминаниями о детстве и юности. На лавочке перед подъездом сидели бабки, я поздоровался, провожаемый удивленными взглядами — узнали? — и вошел в полумрак подъезда. Надеялся, что Елена Викторовна — мать Оли — будет дома. Если нет, придётся забежать к Темкиным родакам. Мне нужен адрес друзей. Еще в письмах в армию Ольга упоминала, что родители Артёма собирались подарить им дом.
Поднялся в по-прежнему гремящей кабине лифта. Потоптавшись на этаже, посмотрел на дверь квартиры, в которой когда-то жил. Потом подошел вплотную к Олиной, приник ухом, принюхиваясь, пытаясь поймать знакомый запах. В груди все замерло, когда нажал кнопку звонка. Прислушался. Послышались осторожные шаги, потом всё затихло. Я вдавил кнопку еще раз, крикнул:
— Елена Викторовна, это я, Никита! Откройте!
Наверное, женщина на работе, хотя мне показалось, что в квартире кто-то есть, и мои слова услышаны. Жаль…
…Зато с Тёмкиными родителями мне повезло намного больше. Оба были дома и когда, открыв дверь, увидели меня, радости не было предела. Тетя Люся тотчас втащила меня внутрь, словно боясь, что я исчезну, уцепилась за мою руку.
— Ваня! Ваня! Смотри, кто к нам пожаловал!