Мама сочувственно вздохнула, протянула руку, чтобы погладить меня по плечу.
— Я знаю, Никит, давно знаю. Но ведь она совсем скоро выйдет замуж за Тёму. Именно поэтому я решила, что тебе лучше улететь со мной. И даже купила большую клетку для Дика.
— Ты не поняла. Ольга тоже любит меня.
Она рассмеялась:
— Ну конечно, любит. Как друга. Ты для неё самый близкий человек. Но только Артёма она любит по-другому.
— Мам, все изменилось. Мы, я и Оля, теперь вместе. Ей только надо сказать Артёму, объясниться с ним, и она вернётся ко мне. Через три дня.
— Да? А если не вернётся? Что ты будешь делать?
Я стукнул кулаком по столу.
— Вот увидишь — она вернётся.
— Никит, — мама как ни в чем не бывало продолжала вытаскивать из шкафа одежду и складывать ее в чемодан. — Я очень люблю Олюшку, она мне как дочь, сам знаешь. Но я прекрасно понимаю, что в этом возрасте у девочек играют гормоны, они сами не знают, чего хотят. У них семь пятниц на неделе. С Тёмкой уже все распланировано, а тут являешься ты и все рушишь. Ты подумал о ней, о своём друге, да даже о себе? Ты всю жизнь мечтал быть военным переводчиком, а это, дорогой мой — жизнь на колёсах, полная опасностей. Как ты сможешь совместить это с жизнью Оли?
Не в силах больше слушать, я, со всей силы хлопнув дверью, вылетел из комнаты.
Оля
Поехала на электричке. Все два с половиной часа, кусая губы, обдумывала, как лучше сказать Артёму о нас с Никитой. Даже то, что он изменил с моей лучшей подругой, не облегчало задачу. В любом случае я не могла бы просто так уйти. Мы должны поговорить. О многом. О прошлом, о будущем. Нас столько связывало. Нас всех, троих.
В поезде было душно, даже несмотря на открытые форточки. Неприятный запах потных тел забивался в ноздри, вызывая тошноту. Мне было непонятно, отчего вагоны забиты людьми до отказа — неужели они все ехали собирать урожай со своих участков?
Я почувствовала ненадолго облегчение, спрыгнув на перрон, но, представив, что мне придётся пробираться через капустное поле, а потом ещё через рощу, приуныла. Никита предлагал мне взять такси и поехать вместе, но я отказалась. Думала, что в электричке будет время подумать о нас с Тёмкой, да и не хотела свидетелей нашего с ним разговора. Я только надеялась, что Ритка уже уехала. Не знала, смогу ли сдержать свои эмоции.
Никита дал мне три дня на раздумья, и я охотно приняла это. Мне хватило бы и одного. Я знала, что вернусь.
* * *
К садовому домику я подошла, когда солнце уже приобрело золотисто-оранжевый оттенок, приготовившись окунуться за кромку леса. Стоя у калитки, прислушалась. Изнутри доносилась музыка, я с облегчением вздохнула — Артём там. Решительно толкнула калитку и по песчаной дорожке прошла к крыльцу. Едва занесла руку, чтобы постучаться, дверь открылась.