Было поздно. Он с силой внедрился в меня, одновременно обхватив губами мой рот. Я вскрикнула, а он…
— Черт! — вышел из меня, сел, в недоумении потирая затылок. Опершись на локти, я в ужасе глядела на своего мужа широко распахнутыми глазами. — Оля… А где кровь?
— К… кровь? — пробормотала, пытаясь отползти назад.
Его лицо исказилось от гнева, из груди вырвалось рычание. Он замахнулся, и в следующий миг мою щеку словно обожгло, а из глаз посыпались золотистые искры.
— Сука! Ты трахалась все это время, пока я ждал тебя! Тварь!
Тело словно парализовало, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Только видела как Артём, опустив голову и закрыв лицо руками, сидел на краю кровати. Плакал?
Я ошиблась. Яростно рассмеявшись, он вскочил, стал собирать с пола разбросанные вещи. Лицо было злым, таким я никогда не видела Тёмку.
— Тёма… — простонала. Щека нестерпимо горела.
— С кем? Как давно? — схватив меня за плечи муж, начал трясти меня, словно я была неживой, игрушкой.
— Артём… Я же говорила тебе тогда, на даче.
Парень внезапно остановился.
— Никитос! — до него дошло. Он хмыкнул, бросил сверху на меня свою рубашку. — Оденься.
Быстро вышел из комнаты.
* * *
Я нашла его в ванной. Артём стоял, опершись руками на края раковины, и бездумно уставившись в зеркало. Резко выдохнув, он поднял на меня взгляд. В глазах застыла боль.
— Ты самая настоящая дура. Тебя развели как самую последнюю лохушку. Мы с Ником поспорили когда-то, кто первым тебя трахнет…
Я охнула, а Тёмка продолжал:
— …Я, правда, не хотел, Оль. Никитос просто хвастался, что он и ты ближе друг другу, и ты уступишь ему. Я не хотел его слушать — неужели я бы решился на такой идиотский спор? Что он тебе сказал? Как уговорил тебя?
— Ты ударил меня, — мои глаза горели. Я хотела бы расплакаться, но слезы словно иссохли.
— Мне больно… — тихо сказал он, а затем, схватив меня за плечи, закричал в лицо: — Больно! Больно! Мне чертовски больно! Дрянь… — Отпустил так внезапно, что я едва не упала. — Он снова переиграл меня…
С этими словами Артём повернул кран в душевой кабине и как был в брюках, которые уже успел на себя надеть, ступил под воду.