Никита
Я с нетерпением ждал звонка от мамы — она обещала позвонить, как только увидится с Олей. Уже прошла неделя, а новостей не было, и меня это изводило. Сам не знал почему. Лёлька вышла замуж и наверняка счастлива с Тёмычем, вполне возможно, у них уже есть дети. Мне было интересно знать о ней все, вплоть до того, что она ела на завтрак, обед и ужин. Я скучал по ней так, как заключенный в темнице скучает по лучам солнца. Сердце рвалось туда, в Москву, но я знал, что дороги назад нет.
В дверь поскреблись. Надия, бывшая наложница, спасенная из объятого гражданской войной Йемена. Она теперь работала у Заида-аль-Закира. Он хотел ее отправить в Канаду, но молодая красотка наотрез отказалась. Я подозревал, что причиной этого был я. Едва нас представили друг другу, она больше не отводила от меня глаз. Я постоянно натыкался на тепло-шоколадный взгляд этой красивой девушки. Вот и сейчас я открыл дверь — она, робко глядя исподлобья, стояла на пороге.
— Здравствуй, — не торопился впускать ее. Мне не нужны лишние заботы, связанные с девичьими переживаниями. Да и просто не был готов ни к каким отношениям. Того раза в сауне Заида-аль-Закира хватило надолго, и после этого я спокойно продолжал пользоваться рукой. Только думал не о восточных красавицах, а об обыкновенной, хотя нет, необыкновенной светловолосой русской девушке.
— Нияз, я принесла тебе свежее белье. Позволь перестелить твою постель.
— Ну… хорошо, — я позволил ей пройти в спальню, а сам подошел к письменному столу, открыл ноутбук.
В зеркале, висевшем над столом, видел, как Надия ловко встяхивает простыни, снимает наволочки с подушек и натягивает новые. Девушка скинула хиджаб, утерла капельки пота на лбу. Длинные густые волосы теперь свободно спадали на ее спину и плечи.
Досадливо поморщился — что она творит? Женщинам арабского мира непозволительно находиться без головного убора в присутствии постороннего мужчины. Не дай бог кто-нибудь увидит.
Я слегка кашлянул, давая понять Надии, что не одобряю ее поведение, и сосредоточился на мониторе.
Ее ладони скользнули по моему торсу, сминая дишдашу. Тихий вздох позади, горячее дыхание.
— Что ты делаешь, Надия?
— Нияз, я хочу быть твоей.
— Не надо, пожалуйста, — несмотря на то, что я совершенно не хотел ее, моё изголодавшееся тело сыграло со мной злую шутку — член остервенело отозвался, закаменев. Стиснув зубы, я попытался оторвать шаловливые пальчики девушки, уже приближавшееся к заветной цели. Этого мне еще не хватало.
Я только начал здесь работать, совершенно не хотелось быть замеченным во флирте с восточной женщиной.