Пока летел из Катара до Сирии на тряском самолётике, успокаивал себя, перебирая в памяти различные случаи из моего опыта работы в полицейском департаменте.
Когда вышел из здания аэропорта и пересел в запыленный джип, все волнения и тревоги улеглись. Так бывало всегда. В самые, казалось бы, критические моменты жизни я вдруг собирал волю в кулак, концентрировался и отбрасывал дурные мысли прочь.
Проводник вез меня извилистой дорогой, пыль за нами тянулась, как хвост кометы. Я издалека увидел лагерь боевиков. То, что это так и есть, понял по черному флагу, трепыхавшемуся на ветру. Втайне перекрестился. Я не верил в бога, но мне хотелось, чтобы он был и помогал мне в такие моменты.
На воротах у нас проверили документы и приказали проходить в брезентовый шатер. При виде бородатых мускулистых боевиков почувствовал, как ладонь, сжимавшая ручку портфеля с деньгами, вспотела.
Проводник остался стоять у входа, я прошёл внутрь.
— Салям Алейкум, — продребезжал голос откуда-то из угла.
В куче ветхого хлама сидел плешивый старик, держа перед собой пиалу.
— Алейкум Асалям, — поклонился в ответ.
Он жестом приказал подойти ко мне ближе.
— Ты от Заид-аль-Заки?
— Да, господин, от него.
— Ну так забирай за кем приехал и езжай. Не советую тебе задерживаться у нас.
Мысленно пожал плечами. Была бы моя воля, я б тут точно не задержался.
Старик пожевал губами, протянул руку.
— Давай деньги сюда, а тебя проводят в сарай.
Черт. В сарай мне идти совсем не хотелось.
— Поторопись, — он сдвинул белые мохнатые брови.
Плотно сжав губы, я помотал головой.
— Прошу меня простить, но я не могу выйти отсюда с пустыми руками. Все три пленных должны сидеть в машине, и только тогда я смогу передать всю причитающуюся вам сумму.
Он сухо рассмеялся, закашлялся, отпил из своей пиалы.
— Мансур! — крикнул, неожиданно громко. — Тащи сюда пленных, в машину их. — Затем поглядел на меня, и я увидел, как глаза старика неожиданно загорелись злым огнем. — Ты останешься здесь.
Мне показалось, что земля подо мной разверзлась, и я начал проваливаться в бездну. «Никита, надо взять себя в руки, столь бесславный конец не для тебя», — приказал себе, а вслух произнес:
— Зачем я вам понадобился? Вряд ли кто-то даст за меня ломаный грош, а чтобы я батрачил, меня надо очень долго обучать, — я поднял свои ладони, показывая, что к физическому труду не имею никакого отношения. Да и воевать — не моё призвание.
Слух уловил выкрики у шатра, хлопнула автомобильная дверь. Похоже, заложников загружали в джип. Заглянул проводник, знаком дал понять, что все в машине.