Летом мы какое-то время отдыхали в Ялте - множество твоих бывших одноклассников дилерствовали травой и галлюциногенными грибами. Деньги у нас были, и вообще это время и было моей настоящей молодостью, не замороченной ложными установками. Это была максимальная свобода, достигаемая сексом, наркотиками, твоим антисоциальным распиздяйством и моим творческим похуизмом.
А Пол Пот, кстати, не так уж особо давно и сдох, в своей тайной части тамошних муссоновых джунглей, окружённый головорезами-приживалами - сдох, как и другие такие же примитивные экзистенциалисты, не заинтересованные в развитии кино и других искусств. Таких важных для любого нормального в хорошем смысле человека, не натравливавшего вооружённую до зубов молодёжь на интеллигентных людей в очках, стариков и служителей традиционного культа. А вообще - да все хороши, что уж там говорить.
3.
В то свежее, июньское утро - за неделю где-то до пресловутого российского Дня Независимости - нашу, якобы, телевизионную съёмочную группу из трёх человек привезли легковым автотранспортом на подмосковное военное лётное поле. Прямо к какому-то грузовому самолёту цвета хаки, с четырьмя морально устаревшими пропеллерами на мощных крылах. Формы самолёта отдалённо напоминали беременную самку кита, к спине которой неразумные экологи-самозванцы привязали какую-то ерунду.
Солнце стояло в зените. Вокруг самолёта тусовались бойцы отряда "Ярило" в отечественной камуфляжной форме. На нас обратили внимание, когда Зюзель с Берсом достали из машины видеокамеры, штативы и прочие предметы, прямо говорящие бойцам о нашем на бренной земле тухлом и безоружном предназначении скромных хроникёров.
Я закурил сигарету, стоя на границе между взлётной полосой и зелёной травой, в которой стрекотали сотни кузнечиков. Потом постелил на землю свою военную куртку датской армии шестидесятых годов прошлого века, и присел на неё, чтобы лучше курилось.
Мне было хорошо видно, как Зюзель командует загрузкой наших технических причиндал в брюхо крылатой машины. Подчиненными у него были Берс и привёзший нас на машине зелёный боец, мгновенно попавший под гипнотизирующую харизму Зюзеля, пока мы ехали от ворот аэродрома Чкаловский до непосредственно самолёта. Меня Зюзель прогнал, чтобы я не путался под ногами и чего-нибудь не уронил - я ведь был с глубокого бодуна. Хотя и накурен каннабинолом по самые уши - но всё-таки, ранний июньский бодун требует к себе уважения. Хорошо, что я в машине ещё по дороге быстро выпил две железных банки ледяного датского пива - и ещё столько же намеревался выпить немедленно по взлёту. Дабы погасить перепады давления между небом, землёй и моим терзаемым похмельем не таким молодым уже телом эмоционального потребителя химических заменителей эмоциональных потребностей, сформированных ранним алкоголизмом и поздней наркоманией в этом теле между небом и землёй.