Дима Ухлин
ГА ДО М
БУ Д У
чеченские хроники
роман
Москва 2007 год
Дашутке!
1.
Сильнейший взрыв в голове нашей броневой колонны громыхнул внезапно, когда мы с поручиком Блаватским вели мирную полемику о фашистской сути христианской доктрины. Моим доводом было предположение, что когда делаешь больно другим, то делаешь больно самому себе - что абсолютно противоречит концепции бесконечного ада. Блаватский на это не возражал - лишь добавил в азиатском стиле, что, мол, в белом облаке не увидишь ни следа уродства.
Тут как раз и ёбнуло.
Земля слегка заколыхалась, наша штабная машина резко тормознулась, ковырявшийся спичкой в зубах замполит Акула чуть не упал со скамейки, а я, как всегда, ударился обо что-то головой. Зюзель, сжав кинокамеру, совершил невидимую глазу психическую стойку. Берс не среагировал - видать, всё читал про себя какую-то санскритскую мантру.
Я инстинктивно схватился за откидной столик, на котором стояла допотопная армейская рация - но меня тут же отпихнул приникший к ней майор Влад, мгновенно щёлкнувший чёрным тумблером.
Из рации раздался хриплый нервный голос:
- Канарейка, блядь! "Двухсотый" у меня!!!
- Ёб твою мать... - произнёс Акула.
- И два "трёхсотых"! Прикройте доктора!! - сильно обеспокоено добавили из рации.
Только тут я заметил, что за ни чем не защищёнными деревянными бортами нашей машины стоит беспорядочное стрекотание множества выстрелов из автоматического оружия.
Все молчали. Блаватский слегка улыбался. Шли секунды. Воспользовавшись общим замешательством, Зюзель без лишних слов пружиной рванул из своего угла и, сжимая в руках старую битую кинокамеру "Конвас", резко откинул брезент, выскакивая наружу прямо таки кастанедовским способом.
- Куда, бля?!!! - заорал Акула, сделав машинальное движение рукой в пустоте, которое - движение - если б не идущий вокруг смертельный бой, всех бы наверняка повеселило.
Откуда-то сбоку загрохотал крупнокалиберный пулемёт.
- С пятиэтажки, кажись, хуярят... - сказал майор Влад.
"По Зюзелю?!" - я мгновенно внутренне прогнал ужасную неправильную догадку, но что-то, наверное, отразилось на моём лице.
- Скоро всё закончится! - ободряюще улыбнулся Блаватский.
- Дилетанты какие-то... - предположил Влад, - Надо было по нашей машине хуячить. Было бы сразу четыре "двухсотых". Плюс вы, журналюги, в бонусе. И куда вообще этот ёбаный режиссёр попёрся? Всё равно ведь плёнку изымем...
"Это у Зюзеля-то?" - мысленно хмыкнул я.
Как мне показалось, скоро, по рации сказали, что вертолёты уже на подходе. Стрельба в нашем восприятии трансформировалась тем временем в ничего не значащий производственный шум. Захотелось закурить.
