– …Итак. Леонид спрашивает в соцсети «ВКонтакте»: «Легендарный космонавт Алексей Леонов, как известно, рисовал в космосе космические пейзажи. Скажите, пожалуйста, что вы делаете на досуге на МКС? Рисуете ли? И есть ли среди ваших коллег те, кто занимается на станции рисованием?
(Это голос сверху? Момент истины. Сейчас все узнаем про художников-космонавтов!).
– На самом деле в детстве я любил рисовать… Сейчас для этого нет времени, – Иван держит микрофон и, кажется, не висит в воздухе, а стоит, переминаясь с ноги на ногу. Но это точно невесомость, а за обшивкой станции бескрайняя чернота и россыпи золота… – Особенно на МКС рисовать времени не так много. И в невесомости это делать, на самом деле, сложно. Даже, скажем так, почерк… Соблюдать свой почерк и писать правильно в невесомости намного сложнее, чем на Земле. Вот, поэтому рисовать – это такая отдельная задача. Наверное, надо быть очень большим любителем рисования. И я среди своих коллег не знаю никого, кто рисовал. Может быть, они это делали, просто я не знаю. Но вот на данный момент пока что у меня нет информации, что кто-либо в настоящее время рисовал в космосе.
– Следующий вопрос…
Так… Художников в космосе сейчас нет. Сеанс связи с Международной космической станцией продолжается. Новые вопросы. А сеть в эти же минуты и сразу после завершения прямого эфира «Бортжурнала Ивана Вагнера» наполняется новостями. «Космонавт рассказал о сложностях жизни в невесомости». С новостных лент информагентств сыплются, как метеоры сообщения: «Рисовать в невесомости сложно, так же как и соблюдать свой почерк при написании, сообщил с борта Международной космической станции российский космонавт Иван Вагнер».
Сложно. Действительно сложно. И Алексею Леонову это удавалось. Время первых – это о нем во всех смыслах. Первый, кто вышел в открытый космос. И первый художник на околоземной орбите. Живописью он болел с детства. После школы даже выбирал между летным и художественным училищем. А вот как рисовал в космосе:
– Перед полетом я много думал, какая техника должна быть: краска в космосе не пойдет, пастель – не пойдет, акварель – тоже. Оставался карандаш. Карандаш «Тактика» средней твердости и хорошая бумага.
На корабле «Восход-2» Леонов пользовался цветными карандашами. Запечатлел восход солнца. Куратор одной из выставок космонавта говорила, что несмотря на невесомость, кажущуюся абсолютную свободу, движения Алексея Леонова были скованы, когда он взял в руки карандаш:
– В невесомости сложно рисовать, но он хотел остановить время и поделиться этим моментом с другими.