— Господин Жан Эжен не имеет родственников, — тем временем адвокат продолжил говорить дальше. — Он воспитывался в детском приюте и жил в приёмных семьях. Он мой друг. Этот человек сделал себя сам. Ему не на кого рассчитывать, некому оставить дела. Он решил, что в экстренных случаях, к коим относится и реанимация, а также смерть, его делами будете заниматься Вы, мадмуазель Ростова. Он Вам доверяет, считает Вас честной и принципиальной девушкой.
— А если я откажусь от такого заманчивого предложения? Что будет с Кристаллом?
— Его закроют, и Дом моды признают банкротом. Тысячи людей останутся без работы. Вы хотите быть в этом виноватой, мадмуазель Ростова?
— Да, я жду ответ на следующий день в такой же час.
— Хорошо, я должна подумать. Мы с Мадлен можем идти?
— Конечно. Я Вас провожу, дамы. Забыл сказать, что в случае смерти господина Жана Эжена, Вы мадмуазель Ростова, получаете в полную собственность Кристалл.
— Неожиданно, — только и смогла я вымолвить, находясь в прострации. — Лучше господину Жану Эжену побыстрее прийти в себя. Он должен сам вести свои дела.
Мне нужно было серьёзно подумать и принять наиболее верное решение.
— Неожиданно, — только и смогла я вымолвить, находясь в прострации. — Лучше господину Жану Эжену быстрее прийти в себя. Он должен сам вести свои дела.
М-да, сложную задачку задал мне господин адвокат. Как быть? Я не имела ни малейшего представления, надеясь, что господин Эжен сможет прийти в себя в ближайшие дни. В тот период я ещё нез нала, что мадам Мадлен станет для меня доброй приятельницей, так как Катрин, мой агент в скором времени переедет жить в США. На фоне таких печальных событий, свалившихся на меня из-за господина Жана Эжена я решила сделать что-то во имя своей любви к Сашке. И моей фантазии хватило на то, чтобы между лопаток выбить у себя на теле небольшую татуировку в виде алой розы. Она была почти не видна, если, конечно, не присмотреться ближе. Она немного меня обрадовала. Я знала, что она понравиться моему будущему мужу.
Утром я забыл и про вещий сон, и про Надю. Не ждал звонка и от Натки.
— Вернётся. Куда денется, — успокаивал себя такими мыслями, потому что знал, что Натка есть гордая однолюбка и любила она только меня одного. Сборы на работу были неспешными. Куда было торопиться, когда ты сам являешься хозяином собственной фирмы. На душе было отличное настроение, и решил, что стоит на работу немного опоздать. Иногда стоило и самому нарушать правила, мной же установленные в фирме. Вдруг запел мой телефон. Проверил. Звонил папа. Решил ответить, в последнее время и так редко стал разговаривать с родителями.