— Как ты мог? — прозвучал в возникшей тишине голос Наты.
— Мы это…когда ты приехала? — дальше я не знал, что сказать ей. Всё и так было ясно.
— Сашка, как ты моооог? Мы с тобой собирались пожениться! Я тебе говорила, что приеду и всё объясню! Мы с тобой собирались пожениться! Как ты мог? Что ты натворил?
— Ната, это не то, что ты думаешь, —пытался я оправдаться.
— Чтооооооо? — прозвучал крик Наты. — Ошибка? Ты голый в нашей постели с неизвестной мне девицей. Ты не мог мне просто сказать, что между нами всё кончено, и я не стала бы тебе навязываться. Почему? За что? Сашка, что я тебе сделала?
— Ната, послушай! Это обычная минутная слабость. Ты и сама виновата, бросила меня.
— Мыыыыыы, должны были пожениться, Сашка, ты понимаешь, ты мне дал слово. Я же не навязывалась тебе. Как ты не понимаешь. Что ты натворил. Тыыыыы всё уничтожил, всё, во что я верила, — на лице девушки не было лица. Оно сильно побледнело и напоминало восковой лик покойника.
— Простите, — услышал я неожиданно голос Анны. — Я уйду. Разбирайтесь сами, это ваше семейное. Не хочу вмешиваться, — и обнажённая Анна, ничуть не стесняясь, подобрав свои вещи, вышла за дверь.
— Ната, — пытался я притронуться к девушке. — Дай сказать.
— Не прикасайся ко мне, — прозвучал в ответ резкий, стальной и ледяной голос Наты.
— Ната, ты тоже виновата.
— Молчиииииии, — прозвучал холодный голос девушки. — Заткнись и закрой свой поганый рот, Александр. Для тебя Наты больше не существует. Будь добр называть меня полным именем, а лучше не произноси его вовсе. Я ненавижу тебя, ненавижу. Ты всё уничтожил своим подлым поступком. Там, во Франции я не изменяла тебе, даже не думала об этом. Там умирает человек, которому я обязана всем. Но тебе плевать. Он просил не говорить о нём и я обещала. В отличие от тебя, Волонский, я держу слово. Божеээээээээ, как мне стыдно. Какая грязь.
— Ната, мы можем всё забыть.
— Чтоооооо? — прозвучал гневный окрик девушки. — Молчи, Волонский, не открывай свой гнусный рот. Не произноси моё имя своим грязным языком. Я рада, что всё случилось сейчас, а не потом. Тогда было бы ещё хуже. Мне хватит сил пережить, хватит. Я любила тебя, любила, но ты, Волонский, всё уничтожил. Ты меня убил. Господи, оденься, не позорься.
Только теперь я заметил, что стоял перед Натой обнажённым и быстро оделся, пока говорил. На месте стоявшей передо мной девушки больше не было Наты, на меня смотрела холодная и ледяная Снежная королева, взгляд которой пронзал меня насквозь своим равнодушием.
— Я ухожу, Волонский. Не ищи меня больше. Несколько дней, будь добр, не заявляйся к родителям, не позорь их. Я сама им всё объясню. Свадьбы не будет. Прощай, вот возьми, это твоё. Оно мне больше не нужно, — и на пол полетело обручальное кольцо, со звоном подкатившее к моим ногам.