Лиафорн закрыл глаза, сосредоточенно скривил гримасу, вспомнив, как он стоял на краю горы и смотрел вниз на хогана Цо, на ведущую к нему колею для телег, на кустарниковую беседку. Под ним был тупик и ярдах в двухстах слева от него, где когда-то были загоны для овец. Лиафорн снова смог увидеть это в памяти -
тропинка постепенно отклоняется от дороги. А потом он внезапно осознал, что его подсознание пыталось ему сказать. Если бы Слушающая Женщина сидела там, она была бы хорошо видна убийце, когда он приближался к хогану по дороге, ведущей к фургону, и даже более очевидной, когда он уходил. Означает ли это, что миссис Сигарет солгала? Лиафорн не потратил на это ни секунды. Миссис Сигарет не лгала. Это означало, что по дороге в фургоне не было того пути, по которому убийца приходил и уходил. Он вышел из каньона и ушел в него. А это означало, что если он появится снова, то найдет отца Цо и Теодору Адамс именно там, где он нашел Хостина Цо и Анну Атситти.
»13«
Ядро облака сформировалось около полудня над границей Невады и Аризоны. К тому времени, когда оно пронесло свою темно-синюю тень через Гранд-Каньон, оно превратился в башню размером более мили от сверкающей белой вершины до плоского темного основания. В полдень оно пересекло южные склоны Короткой горы и быстро росло. Свирепые внутренние потоки подняли его шапку выше тридцати тысяч футов. Там капли тумана превратились в лед, падали и таяли, снова попадали в восходящие потоки и взлетали в холодную стратосферу, чтобы снова упасть, увеличиваясь в размерах с этим взбалтыванием и производя огромные заряды статического электричества, которые заставляли облако бормотать и ворчать с громом и время от времени производить взрывные молнии. Они связывали облако с горой или вершиной горы на блестящие секунды и посылали волны эха, гудящие по каньонам внизу. И, наконец, ледяные капли, сверкающие в верхней части облаков на фоне темно-синего неба, стали слишком тяжелыми для ветра и слишком большими, чтобы испариться в теплом воздухе внизу. Затем тонкие завесы падающего льда и воды спустились с черной основы облака и, наконец, коснулись земли. Таким образом, к востоку от Короткой горы облако превратилось в «мужской дождь».
Лиафорн остановил машину, выключил зажигание и прислушался. Солнце наклонялось в падающую воду, создавая яркую двойную радугу, которая, казалось, неуклонно приближалась к нему, сужая свою арку, как только появлялась в соответствии с радужной оптикой. Раздался звук, приближающийся приглушенный рев миллиардов частиц льда и ударов воды по камню. Первая огромная капля упала на крышу автомобиля Лиафорна. Плонг! Plong-plong! И поток дождя и града захлестнул машину. Экран падающей воды на мгновение затемнил пейзаж, капельки отражали солнце, как занавеска из горного хрусталя. А потом свет погас. Лиафорн сидел, охваченный этим звуком. Он взглянул на часы и ждал, наслаждаясь бурей, наслаждаясь всем правильным и естественным, ни на мгновение не думая ни о каких неестественных делах, с которыми он столкнулся. Он отбросил чувство безотлагательности, которое привело его по этой колее для фургонов гораздо быстрее, чем можно было бы разумно вести. Шторму понадобилось чуть больше семи минут, чтобы обойти машину Лиафорна. Он завел двигатель и поехал через убывающий душ. В миле от поселка Цо, текущая вода, устремившаяся вниз по арройо, глубоко врезалась в его берег. Лиафорн выбрался из машины и осмотрел дорогу. Пару часов с лопатой снова сделает её проходимой. Только этого не было. Быстрее идти пешком.