Несколько дней Нелли выхаживала девицу, мыла, кормила и поила. Фарфоровым гребнем расчесывала светлые волосы, и они становились блестящими и гладкими.
Гостья настолько окрепла, что встала с постели совершенно здоровой и полной сил и желанием жить.
Она вспомнила, свое имя – Марьям.
Марьям долго благодарила спасительницу за доброту и заботу, а та лишь скромно улыбалась и смахивала с каштановых глаз непрошеные слёзы.
Гостья не знала, как благодарить хозяйку. Она уже и дом вычистила до блеска, и переделала много других домашних дел, но Нелли не требовала награды. Наконец, Марьям со спокойной совестью решила покинуть уютное пристанище.
Нелли накормила гостью в дальнюю дорогу и подробно рассказала, как выбраться из леса.
Она подарила девушке красивый теплый сарафан и яркую ароматную ленту для волос, пропитанную травами, что оберегала бы ее в пути.
Напоследок, Нелли усадила Марьям на стул и принялась расчесывать локоны фарфоровым гребнем.
При каждом взмахе гребня девушка сомневалась, стоило ли идти в лес? Не глупо ли вновь ступать в злую чащу, что чуть не убила ее? Почему бы не остаться в обществе доброй Нелли, что могла бы стать ей матерью? Да и зачем вообще уходить? Разве ее где-то ждут?
И когда защитная лента с травами украсила косу Марьям, она решила остаться. Нелли одобрила выбор гостьи, но отметила, что она всегда может уйти, если того захочет ее сердце.
* * *
Раз Марьям решила остаться, Нелли посвятила ее в свое искусство – она изготовляла фарфоровые статуэтки и продавала их на базаре.
Годы брали свое, а передать фарфоровое наследство было некому. Нелли сразу отметила, какая прилежная и покорная Марьям, а такие качества были необходимы в ее ремесле.
Нелли почувствовала, что Марьям смогла бы сотворить шедевр.
В подвале избушки находилась мастерская. В ней и работала Нелли, здесь и нашла свое предназначение Марьям.
Сколько там находилось различных статуэток из фарфора!
Хозяйка показала девушке особую коллекцию, которая не продавалась.
Идеально изготовленные куклы были как живые. Они походили друг на друга, но каждая обладала особенностью.
Одна куколка качалась на качелях. Улыбка застыла на ее губах, щеки украшали ямочки, глаза искрились вечным восторгом и счастьем, а курчавые каштановые кудри, откинутые назад, летели одновременно с невидимым ветром.
Смотря на скульптуру, казалось, наступило жаркое лето, настолько она была настоящей и живой.
Другая куколка сидела в огромной луже собственных слёз, которые не останавливались, а все бежали и бежали из огромных грустных глаз с длинными мокрыми ресницами. Интересно, кто так сильно обидел ее?