Двести грамм и свобода (Матвеева) - страница 59

Я была маленькой птичкой в его золотой клетке. У меня не было хороших подруг, с кем бы я смогла разделить своё состояние. Мне не кому было высказать свою боль, и я переживала от этого ещё сильнее. Мне было страшно одиноко и очень хотелось поговорить с ним об этом моём состоянии, но я знала, что он меня не поймёт. Скажет, что мне просто нечего делать, и от этой скуки я выдумываю наши проблемы. Для Андрея их просто не существовало. Несмотря ни на что, он считал, что у нас с ним ничего не изменилось, только если чуть-чуть поутихли страсти. Но это так банально и прогнозируемо, ведь мы уже давно вместе, и это просто должно было случиться. Ведь случается так со всеми людьми.

После периода взрыва эмоций наши отношения перешли в отдаленный штиль. Мы перестали по вечерам встречаться в гостиной на нашем любимом диване под классную музыку и пару бокалов виски. Он все больше и больше времени проводил в своей комнате за ноутбуком, считая доходность компании и прогнозируя этапы развития. Я же в погоне за красотой и ухоженностью практически переехала в эту огромную ванную с пушистыми полотенцами и кучей стеклянных красивых банок с кремами. Я считала, что только так, только своей красотой я смогу наладить наши отношения и вернуть былую нежность. Мы встречались только поздно ночью в постели, практически не разговаривая друг с другом, засыпали, смотря в разные стороны. В это время я очень часто в мыслях возвращалась к нашей первой поездке на море. Тогда, среди людей с большим стажем отношений, я считала себя умнее и прагматичнее, думала, что с нашими отношениями точно не произойдёт подобных неразберих и обыденности. Я вспоминала, как мы с ним лежали в номере на кровати и получали огромное удовольствие от того, что можем вот так просто лежать и читать книги, не прикасаясь друг к другу. Теперь же это стало обычным делом для нас. Так легко было ни разу не поцеловаться за весь день. Андрей рано утром уезжал на работу, когда я ещё спала. Проснувшись около полудня, я спускалась на кухню и очень медленно завтракала за просмотром любимых сериалов. Мне нравилось готовить себе на завтрак необычные блюда, вроде банановых блинчиков с шоколадным кремом или фруктового салата, заправленного йогуртом без примесей. Я готовила себе капучино в нашей огромной кофемашине. Мне нравилось делать это самой без помощи Моти, так я могла почувствовать себя самостоятельной. После завтрака я принимала ванну с большой шапкой душистой пены, наносила на лицо различные маски и скрабы, очищая его до скрипа. После ванны мне нравилось долго стоять и выбирать крем для тела, которым я буду пахнуть весь день. У меня был очень, очень большой выбор. Затем я долго-долго втирала его в свою кожу, не пропуская ни малейшего квадратика тела. Крем, тоник, сыворотка и крем под глаза были обычным условием каждого утра. Затем я мыла голову. Мне нравилось это делать самой. Но укладывала волосы всегда моя парикмахер. Ее салон был недалёко от нашего дома, и каждое утро она приходила ко мне по звонку. Ещё из этого салона ко мне домой приходила девушка, чтобы сделать маникюр. После процедур красоты я садилась за широкий дубовый, красивого бордового цвета стол в кабинете, утопала в огромном кресле и делала покупки через интернет. Я заказывала себе сумки и платья. Все, которые мне только нравились. У меня была огромная-огромная гардеробная с целым шкафом обуви на разную погоду. Но мне всегда этого было мало. После пары часов утомительных покупок я спускалась вниз и обедала тем, что готовила мне Матильда. Я очень любила ее обеды, потому что она с лёгкостью придумывала каждый раз новые и очень вкусные блюда, до которых я сама никогда бы в жизни не догадалась. Мы с ней болтали и смеялись, она рассказывала мне новости текущего дня и как там погода в Москве. После обеда я любила гулять в нашем маленьком вишневом садике. Там было уютно и тихо. Шуршали листики над головой, и было так приятно сидеть с книгой под большим пушистым деревом. Единственное, что омрачало мою беззаботную жизнь, – это самодовольная ревность Андрея. Мне совершенно не разрешалось без него покидать территорию нашего дома и сада. Я не имела возможности съездить в центр и погулять по Тверской или выпить кофе в уютной кофейне, не могла съездить к маме или встретиться с кем-то из близких. Ворота были заперты, и рядом сидела охрана. Возможности сбежать у меня тоже не было. Андрей приезжал довольно поздно, когда я уже изнемогала от одиночества и тоски и мой бессвязный поток слов его утомлял. Он смотрел на меня с лёгкой тенью улыбки и едва кивал на мои вопросы о его прошедших делах. Он был голодный и недовольный, а после ужина обязательно отправлялся в свою комнату, чтобы продолжить там работу над прибылью. Я же шла в ванную залечивать свои раны вином и пеной.