Он вышел в коридор, пробежал глазами по бумагам. Потом еще раз, уже медленнее в надежде на ошибку. В надежде обнаружить, что просто все перепутал. Или что медсестра, не разобравшись, дала ему результаты анализа другого пациента – бывает же такое. Так абитуриент, приподнявшись на носки, напряженно всматривается поверх голов впереди стоящих в список на стене институтского коридора и никак не может поверить, что напротив его фамилии напечатано короткое «неуд». Работая локтями, абитуриент протискивается в первый ряд, но чуда от этого не происходит.
Некоторое время назад, прежде выслушав осторожные предположения коллеги, Никита Николаевич, изучая картинку на экране томографа, почти определился с диагнозом. Но только что полученное подтверждение собственного заключения оказалось для него неожиданно открывшейся истиной. Он даже задержался перед дверью в лабораторию. Стоял, тасовал листы и соображал, что надо предпринять, как будто можно было сию же минуту найти спасительное решение. Наконец, напевая про себя «мар-керы, мар-керы, маркерымои» под налетевшую из детства мелодию, стронулся с места и почувствовал, как волной поднялось давление.
В лифте продолжал напевать, изучая неумолимые бумаги.
В приемной заведующего клиникой широко улыбнулся секретарше и приподнял невидимую шляпу.
– Мое почтение. Вы прекрасно выглядите. Глядя на вас, появляется непреодолимое желание немедленно возглавить клинику вместо шефа.
В ответ на довольную улыбку секретарши и ее утвердительный кивок на вопрос «Один?» пошутил:
– Сегодня ужасно ветрено и сыро. Поэтому я ненадолго.
Потом коротко постучал в дверь, поздоровался с порога, стремительно преодолел пять метров ковровой дорожки и положил результаты анализа на стол хозяина кабинета.
– Полюбуйся.
Заведующий клиникой сдвинул листы в сторону, сцепил руки и, не глядя на Никиту Николаевича, с задержкой произнес:
– Я уже видел.
Никита Николаевич немного растерялся, хотя в словах заведующего не было ничего необычного. «Зачем я все это демонстрирую? Ему приносят подобные заключения пачками», – с опозданием промелькнула неприятная мысль. Никите Николаевичу стало неудобно перед начальником за свое малодушие, и он пожалел, что пришел к нему.
– Извини… Я, собственно, заглянул спросить. По-твоему, какие перспективы?
Заведующий поднял на него глаза и ушел от ответа.
– Биопсию надо сделать.
«Логично и деликатно», – оценил про себя Никита Николаевич, не зная, что сказать, чтобы поскорее покинуть кабинет. Начальник заметил его состояние.
– Никита, ты сядь, не стой… Чаю хочешь? Свежий, только что заварил.