Серж впустил нас в дом, помог ей снять дубленку и шепнул мне в ухо: «Выйдем, надо поговорить». Я струхнул. Зачем выходить? Сейчас начнет распекать мою совесть за девушку, у которой я жил, и с которой он был в хороших отношениях. На лестничной клетке холодно, меня бьёт непонятная дрожь, его хмурый взгляд уперся в кафель и вдруг резко поднялся на меня:
–Да ладно! Расправь надбровные дуги. Ты где такую «ляльку» откопал!?
Вот паразит, не может без своих шуточек.
–Завтра пришлю своего водителя за вещами, поживешь пока у меня. С девушкой придется поговорить.
–А просто сбежать нельзя? – играл я труса.
–Нельзя, будет надеяться, надо рубить, хоть и больно. Переживёшь!– обнял меня за шею и потащил в дом, сводить с ума своим интеллектом новую мою пассию.
Тяжелые голубые китайские сумки, – баулы, набитые старыми вещами, стояли у него на кухне. Тощие лавочки вокруг стола стали моим временным пристанищем. После чугунного разговора с оставленной девушкой, мои щеки были совершенно солеными и белыми, как стены соляной пещеры. Соль была не моя, ложилась сочными брызгами от слез на моё лицо. Новая история складывалась очень романтично. Дорога неразделенной любви научила меня многому. А в жизни моей новой девушки романтика была любимым предметом в школе, поэтому нам было невероятно хорошо. И вместе с ней у меня появился новый друг по имени Астра. Её свежий, компактный, с иголочки конвейера, служебный автомобиль. Теперь почти как в Америке, каждый автомобиль имеет свою неповторимую романтическую историю, как отпечатки пальцев. Вот моя, дружище.
Я перехватывал крышу над головой как путник в дороге и трудился на трёх сатрапов. Любовь. Как обычно по самой высокой цене. Качество всегда выходит дорого. Сжег все мосты. Да что там сжигать, молодому альфонсу и сжигать нечего. Мы пока только встречались. У Сержа или в её машине. Всё. Пока других мест не было. Мы не торопились. Любовь научилась говорить со мной своим языком. Любовь была уверена, что главное в другом, и я её слушался. Очередная ночь, темная роща и сладкая, томительная, густая прелюдия. Я полностью обнажен, на ней ещё что-то осталось. Между нами всё, кроме главного. Словом истома. Ничего не видно кроме искр тел и звезд на небе. И тут вдруг ослепляющий свет фар, прямо в наши счастливые лица. Милицейский бобик. Двое сотрудников врываются смело в машину и нагим, вытаскивают меня в лес.
–Девушка, у Вас все в порядке? – спрашивает сержант.
–Всё в порядке, мы вместе, он со мной, отпустите его! – отвечает она, бросая мне рубашку прикрыться.