Я сижу на заднем сиденье в машине и криминалисты требуют предъявить документ. Подтвердить я могу только одно – что я мальчик. Они смотрят, гогочут. Видимо верят.
–Ну, ты гусь, хорош! Ладно, иди.
Я вышел из машины. Голый, даже без обуви. Одна рубашка, криво, второпях застегнута на несколько пуговиц. Последние пятьдесят рублей вместо паспорта за свободу! Какая дорогая вещь, любовь! Ободрала меня до нитки. Натурально! Свидание закончилось. Мы посмеялись, чуть ругнули власти, договорились о следующей встрече. Серж, как всегда нашел, чем поддержать:
–Ну что, Чикатилло, не прокатило сегодня?– и ржёт, Бармалей.
Через год мы поженились. Самый неожиданный и оригинальный подарок выдумал Серж. На фирменном бланке он застраховал нашу любовь. В бесконечных переездах документ в рамке утратил свою материальность и оставил совсем небольшой след в биохимии нейронов. Одно условие я неукоснительно соблюдаю всегда. Неожиданно и тайно мыть её машину. Постоянно выбираю удачный момент и, спустившись на улицу, приятно удивляется чистоте и блеску.
Неугомонное время не оборачивалось, и далёкая Она молчала, строила свою жизнь в Санкт-Петербурге. Ни весточки, ни звука, ни шороха. Зачем – я женился и точка!
В мой кабинет вошёл новый незнакомый парень. Молодой, невысокой, с волевым лицом. Глаза всматривались, словно искали помощи. Для рестарта полузабытого фармацевтического проекта в регионах он собирал свою команду. Видимо, нужны были чудаки, раз выбрали меня. Предложение было подкупающим. Серьезным и самостоятельным. У меня на тот момент уже родилась девочка, а вслед за ней родилось и большое настоящее семейное дело. Воспитание наших родителей в детстве, в духе существующих традиций советской школы, традиционных инженерных институтов, наемного труда, привели наши семьи в огороды, на которых выращивали картошку, чтобы было чем кормиться зимой во времена политического кризиса перестройки. Совершенная финансовая безграмотность и как следствие пустые карманы и отсутствие ресурсов. Только земля и вода: огород и рыбалка. Как говорится «от сохи», с нуля. Для многих поколений наших предков: революция семнадцатого года – прадеды с нуля, тяжелейшая победа в Отечественной войне, разрушенная войной страна – деды с нуля, девяносто первый год, почти как во Франции с задержкой на пару столетий, крах Советского Союза и теперь наши отцы – с нуля. Когда наша очередь? «Свои нефть и газ пусть русские сами едят!» – откажутся партнеры. Американские платежные системы прекратят все операции, владельцы операционных электронных систем заблокируют необходимые IP адреса, русским банкам перестанут давать заграничные кредиты, зарубежные акционеры закроют свою деятельность. Китай и Южная Америка не справятся с такой оравой голодных ртов. И теперь наша очередь – с нуля, «от сохи». Нам не привыкать! Справимся и сейчас. Воспитатели дошкольных учреждений, учителя в школах, преподаватели в университетах, все прошли сквозь этот перелом и несут внутри себя ностальгию по советскому коллективному обществу в разрез необходимости сегодня заботиться о собственных интересах. Призраки аристократов одолели гаменов. Пролетарии проиграли в классовой борьбе буржуям и беженцами потянулись на восток – в Китай и Северную Корею. Начиная своё дело, мы стали на сторону победивших, создавая для себя самую короткую дорогу к свободе и финансовой независимости. Медицина, образование и психология легли фундаментом в основу строительства идеи развития. Идея «здоровье сберегающей педагогики», как окончательный созревший путь маленькой миссии. Собственное дело оказалось очень прожорливым. Знания, время, люди, деньги – всё входило в его ежедневный рацион. Через десять лет этот малыш подрос, окреп, стал на ноги и начал отдавать чуть больше, чем съедал. Но тогда мы об этом ничего не знали, вообще ничего не знали. В школе не учили, медицинском институте этому не учат. Хоть верить учат: «Будем надеяться на лучшее. Может пойдём на поправку. Будем верить!» – говорили некоторые преподаватели у изголовья тяжелобольных при студентах. Вот и мы верили в свой успех.