Люблю просыпаться с солнечным светом, никогда не задвигаю в гостинице портьер. Яркий, отраженный позолотой свет Исаакиевского собора, разбудил меня первым. Я лежал в огромной мягкой кровати, на плече, холодя меня своим тихим дыханием, спала нежная девушка. Маленькая балерина Матильда. Мои отдохнувшие глаза, приятно жмурились под отраженным солнечным отражением. Это был пик карьеры, я чувствовал себя настоящим Императором. Санкт-Петербург бросил вызов моему пренебрежению к и одержал головокружительную победу! Я лежал и снова говорил с тобой. Подскажи мне, дружище, почему пятнадцать лет искренней, чистой, настоящей любви закончились ничем в подземелье метро? А пятнадцать дней таких же искренних, лишенных романтики признаний, и только дружеских отношений, закончились в золотом номере люкс, в одной из лучших гостиниц города, в блеске самого красивого в мире православного собора, с полным сытым ощущением высшего духовного и морального подъёма? Что, дружище – молчишь? Тоже в растерянности? Кто поймёт этих умных женщин, с ними всегда не все просто! Об одном грущу, дружище, никто теперь не поверит в нашу дружбу; все скажут, что у нас был роман. И все-таки это была дружба, и продолжалась она ещё несколько лет, убивая собой одиночество длинных командировок; пока судьба и служебный долг не привели меня, спустя десять лет снова в город Астрахань.
Легкий вечерний променад, настоянный на ностальгии к глубинным ценностям и переживаниям событий юности, внезапно возникшим приключением, открыли новый уровень сознательности. Очередное маленькое путешествие и как следствие, свежее маленькое откровение. За десять лет с этим городком произошли грандиозные удивительные изменения. Я радовался городу, как радовался бы ребенку своих друзей, которого не видел все эти годы. Астрахань удивительно возмужала. Тянулась, стремилась, строилась, догоняя недостижимый Санкт- Петербург. Было ещё светло, и новые открытия города, светом падающего за горизонт солнца, старались отрезвить беспокойную душу. Высокие дозы крупных инвестиций, превышали допустимую моему уровню алкогольдегидрогеназы – символу трезвости, в сотни раз. Город уверенно пьянил меня. Студия номера «люкс» Гранд Отеля Астрахань с видом на реку Волга, под охраной пары высоких башен, приняла скромную сумку путешественника, как в камеру хранения. В новой компании мотивацию арендованных сотрудников, достигших хороших результатов, поддерживали на высоком уровне! Специально, в назидание новичкам оплачивали такие номера в гостиницах, чтобы усердней пыхтели. А я уже свое усердие оставил в покое, локомотив достаточно разогнался, тянув за собой необходимые планы продаж. Оставалось только делать вид бурной деятельности, да громче всех трепаться на собраниях! Мы не в Японии живем, это у них сотрудник опора, столб корпорации; а в России работает американская система менеджмента, где человек ресурс, машина. Смазываешь – едет, а не смазываешь – начинает скрипеть, ломаться, бежать к новому хозяину. Бьются над нами маркетологи, тренеры, топ менеджеры, внушая нам ценность чужих миссий. Всегда полезных, нужных, важных, но чужих. И вот я уже вырос в карьере продаж, называю их цели своими, корпоративное имущество своим, да, впрочем, и общее дело – тоже. Вирусный миф, смешанный с историями о вечных сотрудниках, делает из нас эффективных наёмных старателей. До первого кризиса, до смены стратегии, до нового руководства или инвестора, дефолта и прочих кошмарных ужасов перемен, когда становится понятно, что всё это тусклый, ленивый, пассивный успех без будущего. И только опыт, образование и энтузиазм, возвращают потери, придают сил. Они и явились для меня главным приобретенным имуществом в коммерческих компаниях.