Но опасность сесть на мель не исчезла. Твоё сердце нашло свой шпиль. «Здесь быть моему городу!» – произнес император и воткнул штык солдата в грязь Заячьего острова; – « Подать мне лопату и чертежи крепости!» Вот так просто и решительно начал расти самый северный миллионный город в Европе. Крепость и бастионы, казематы и первые мосты. А потом Собор Петропавловской крепости. Застучали зубцы механических часов, отмеряя время жизни династии Романовых. И начали расти могилы одна за другой, превращая собор в усыпальницу императоров и императриц. Но величественный склеп закрыл младший брат одного из узников крепости Александра Ильича Ульянова. Без него кладбище божьих помазанников со временем заполнило бы всю площадь собора, а потом и внутреннее пространство всей Петропавловской крепости. Над всеми надгробиями и колоколами пустилась в небо конструкция нового металлического шпиля. Цепляясь за стены массивными болтами, прогибаясь в разные стороны от розы ветров, несет шпиль ангела непоседу. Придерживается ангел-хранитель усыпальниц одной рукой за православный крест – защитник города от злых духов, а на макушке креста та самая опасная игла, коловшая сердца юных принцесс. Вот и Её сердце навсегда осталось на этой игле – в солнечные дни, на заре и закате, болтается и греется теперь в золотом отражении Исаакиевского собора.
Внизу, на крепостных стенах стоят две гаубицы, и та, которая помладше – Её одногодка, каждый полдень холостым выстрелом поздравляет Мечту с победой. Прочная сеть прекрасных Санкт-Петербургских мостов, окутала теперь уже навеки любимый город, и все дороги и проспекты, ведущие из города, всего лишь продолжение этих липких нитей. Нитей Вантового моста. Мечту окружила вторая волна культурного наследия: Павловск, Пушкин, Петергоф – даже у меня кружиться голова, как от хорошего коньяка. Камеронова галерея Екатерининского парка – часы застывшего времени; колонны – циферблат, а люди – часовая и минутная стрелки. Короткая прогулка останавливает ход настоящего и дарит короткое бессмертие. Магическая архитектура галереи особенно прекрасна на фоне грозового серо-черного неба; большая редкость среди восторженных вскриков, в редкие минуты солнечного света. Под синим омутом соблазнительного неба, скромно прикрывающегося белыми облаками, словно пряча красивую женскую грудь, гуляет Она. Прогулки между прудами и канавками Павловского сада. Некоторые водоемы настолько плотно заросли болотной тиной, что кружится голова от больших доз кислорода. Вдруг со стороны замка Мариенталь бежит мальчишка с большой игрушкой, кричит: « Бип – бип, дорогу!». Забавно – новый контраст; у царских детишек совсем другие игрушки.