Хозяйка вздохнула и на выдохе ответила усталым голосом:
– Вроде все нормально и также по-старому…
Стеклянные слезы
Лили шла беспричинно по улице и рассматривала витрины разных магазинов, будь это новая техника, одежда на манекенах либо же еда. Ее не высокие каблуки цокали по аккуратно вымощенной плитке и подол платья кружился из одной стороны в другую. Счастьем ее лицо не блистало, из-за чего весь потенциал ее природной красоты был скрыт под этим настроением. Никакого макияжа на ней не было. Синеватые мешки под глазами не придавали ей той привлекательности и шарма, чем некоторые мужчина легко очаровываются – она была одной из тех женщин, которые красивы в самой классической форме красоты: с пробора на правой стороне головы белокурые локоны волнисто перетакали к ухо, за которым уже исчезали; тонкие губы, глубокие глаза под дугообразными бровями, аккуратный носик и нежная кожа, покрывающая всю эту физиологическую прелесть… Мешки под глазами ей совсем не шли и проницательный молодой человек мог бы догадаться, что в жизни девушки, вполне возможно, произошел не самый приятный случай из-за чего ей приходится терпеть всю эту горечь на себе. Причина была стандартна и банальна – расставание с близким человеком. Может быть об этом уже писать тривиально и пошло, но почему бы в очередной раз не окунуться в этот жестокий, тяжелый период жизни, через который проходили многие люди.
Лили прогуливалась вдоль улицы, медленно осматривая все вокруг себя. Никто на нее не обращал внимания и, по ее мнению, ей было только лучше от этого, но на самом же деле глубоко внутри она не прочь была почувствовать к себе сострадание от другого лица. Подруги ее хотели навестить, но она им отказала – жаль они не понимали, что в данной ситуации следовало бы пойти против воли Лили и, конечно, винить в этом их нельзя. Есть люди, которые сами зачастую не понимают чего хотят и таким стоит хорошо навязывать свои предложения, но переходить через грани приличия в дерзость ни в коем случае не стоит. Поэтому день Лили проходил дома и иногда на улице, но всегда в одиночестве.
Квартиру ей снимали родители, которые на тот период были в отпуске заграницей. Лили им ничего не сообщила, а сами мама и папа из-за своей невнимательности не заметили никаких кардинальных изменений в своей дочке; созванивались они редко, раз в два, а порой и три дня. Материальное положение Лили было вполне себе комфортабельным и она редко в чем-то себе отказывала; после расставания ее потребности так вообще снизились до минимума: деньги тратились только на еду и на мини-пожертвования бездомным людям, которые ей встречались по пути. До этого периода она никогда не кидала бомжам мелочь… поэтому все эти даримые ею блага делались исключительно ради своеобразной потехи для своей души; когда она кидала им деньги, ее мысли не занимались той жалостью, проявляемой к их, где-то несправедливому, положению.