Она устала бороться, но прислушаться к советам своей подруги Милы не могла, пока теплилась ещё надежда, что всё изменится. Мила – весёлая, добродушная толстушка, была за своим мужем, как за каменной стеной, и отказывалась понимать, как можно жить с мужчиной, который поднимает на жену руку, и бросает на неё все хлопоты по хозяйству, как только на горизонте появляется собутыльник.
Времени до отправления автобуса оставалось немного, и Настя в который раз смотрела на часы, в надежде, что за эти несколько минут Игорь всё-таки примет решение ехать домой. А тот курил сигарету за сигаретой, бросая окурки в лужу.
Мальчуган, которому на вид не дашь и пяти лет, задумчиво глядел на белое облако, напоминающее лошадиную голову. Грязная одежонка – почти лохмотья – слабо сохраняла тепло его щуплого тельца, но он привык не замечать холода. Тонкая шейка, бледное личико и грязные руки красноречиво говорили о его бедственном положении. А мальчонке всё было нипочём, он, задрав голову, жевал мягкую булку, которую ему дала жалостливая тётенька, выудив её из необъятной хозяйственной сумки.
Интересно, думал мальчик, разглядывая облако, доберётся эта «лошадиная голова» до солнца, или нет. А если доберётся, то проглотит или проплывёт мимо? Его раздумья прервал окрик.
–Данька! Ты чего там ворон считаешь, что ли? Иди скорей, тебя Паук спрашивал! – звонким голосом надрывался такой же оборванный пацан, выглядывая из-за угла дома.
–Иду уже, Тим. А чего ему надо-то? – спросил Данька.
–Так он мне и сказал, – ответил Тим, теперь уже сам высматривая в небе от, на что глядел его друг. Не найдя ничего интересного, Тим пнул ногой осколок кирпича, и скрылся за углом.
Данька вздохнул, очень ему не хотелось уходить с прогретой солнцем аллеи в его нынешнее пристанище. Он вынул из кармана круглый камушек, размером с перепелиное яйцо и метнул его сильно и точно в алюминиевую банку из-под пива. Такие камешки всегда оттягивали его карманы, а метание по разным небольшим мишеням было любимым занятием. В детском доме, из которого он сбежал прошлым летом, в игровой комнате висел дартс. К нему всегда выстраивалась очередь из ребят всех возрастов. Малышню, как правило, оттесняли, но голь на выдумку хитра, и те, кому поиграть в настоящий дартс приходилось очень редко, придумали свою игру – метание камней по мелким мишеням. Данька в этом преуспел и при любой возможности оттачивал своё мастерство.
После побега из детского дома, они с другом прибились к бродяжкам, да так и остались жить в «подземелье», как они между собой называли теплотрассу. Там всегда было тепло и почти светло, но вечная духота и возня пьяных бомжей заставляли маленьких беспризорников, как можно дольше задерживаться на улице, хотя они и нашли для себя в лабиринтах теплотрассы небольшой закуток подальше от взрослых.