Я молчала. В голове продолжала собираться головоломка. Наконец последний кусочек со щелчком встал на место, заставив меня вздрогнуть.
Я поняла.
Я всё поняла.
И самое страшное в этом было то, что фактически у меня не было месяца в запасе.
Потому что в запасе у меня была вся жизнь.
Глава 5. Переговоры
Красный свиток не всегда присылал жених. Иногда это была обязанность Жрецов Сарры, особенно для тех пар, чей союз был желателен для короны.
— Получается, твоё обещание дать мне месяц на размышления — это просто пустой звук? — начала я тихо. Пока тихо.
Анталь подпер рукой голову и покачал головой.
— Нет, Дара, не пустой, — он вздохнул, — я действительно обещал твоему отцу отпустить тебя, если ты сама примешь решение уйти. Но только если ты сделаешь это сама.
— И поэтому ты задел меня за самое больное? — салфетка полетела на траву, я встала. — Думал, я уйду?
— Я надеялся, — он и не подумал встать, — сядь, Дара. Сядь и послушай.
Я вернулась обратно на стул и попыталась приказать себе успокоиться. Получилось, хоть и не очень хорошо.
— Я действительно тебя отпущу. Помолвка, — он поморщился, будто само слово было ему неприятно, — назначена только через два месяца. Поэтому твой отец хотел, чтобы ты оказалась здесь как можно скорее.
— Ты хочешь сказать, что у меня есть два месяца, чтобы отказаться от заключения брака? — я не привыкла говорить на такие откровенные темы, поэтому мой голос дрожал. — И хочешь сказать, что никто не будет на этом настаивать?
— Если откажешься ты, то никто не будет тебя неволить, — он улыбнулся и посмотрел на меня, — у меня, как ты понимаешь, таких привилегий нет. А ты сможешь вернуться домой и строить свою жизнь как пожелаешь.
Я вздохнула. Перспектива действительно интересная. Для меня.
Но…
— Анталь, — наплевав на этикет, я поставила локти на стол и оперлась подбородком на сплетенные пальцы рук, — а что будет с тобой?
Альс взял со стола вилку, покрутил её в руках, словно ничего интереснее в жизни не видел, и положил обратно. Я ждала.
— Со мной не будет ничего, — наконец ответил он, — будет назначена следующая помолвка.
— И… что будет со следующей девушкой? — я продолжала допрос.
Он посмотрел на меня, и наши глаза встретились. Меня захлестнуло вспышкой боли. Его боли. Моё сердце пропустило удар.
Неужели…
— Она тоже умрёт, — почти прошептала я.
Он молчал.
— Она умрёт, да?! — воскликнула я, до боли сжимая кулаки. Ногти впились в ладони, по щекам потекли слёзы. — И сколько же девушек уже погибли, Анталь? Семь? Восемь? Сколько их было всего?
— Одиннадцать, — он не смотрел на меня больше, но перед глазами будто стоял его взгляд: затравленный, виноватый… так смотрит загнанный волк, который понял, что уже всё, конец, и ему остаётся только пытаться прорваться через цепь охотников. Он знает, что всё бесполезно, но он попытается. И погибнет.