С его дрожью я и встретила их на пороге своего корабля. Хотя они зашли сами, легко справившись с защитой. Высокие, широкие, окутанные чем-то серебристым - такими запомнил их мой мозг в первый миг встречи.
Меня практически волокли под руки к огромному строю таких же, где самый главный отдавал последние указания. Странно, но их язык оказался мне знаком. Неизвестная нам раса, а корни языка очень древние, и они уже встречались мне в Академии. Благо мозгов хватило сесть и начать учить чисто из интереса и энтузиазма, удивляя профессоров и одногруппников, не понимающих, зачем мне этот архаичный вырожденец среди куда более важных и таких сейчас нужных?
Вот и ответ. Он стоял передо мной, возвышаясь серебряной скалой силы и величия. Я же могла лишь из последних сил удерживать себя на ногах и с прямой спиной, чтобы хоть выглядеть не так жалко.
Боги, о чём я? Куда уж жальче, когда ты на пороге смерти молишь о помощи того, кто тебе так легко отказывает. А впрочем, у них есть сила и технологии, куда более превосходящие наши, им нет смысла бояться тех, кто так чудовищно легко уничтожает наши миры. Сколько сгинуло уже сейчас? Все системы? Все планеты? Или ещё хоть что-то осталось, ради чего мне стоит выстоять под очередным «отказано»?
- Тогда, - после нового «нет» выдохнула я, - позвольте мне последнее желание.
- Позволяю, - жестоко усмехнулся последний луч надежды, превратившийся в острый кинжал Судьбы, брошенный точно в душу в добивающем ударе.
- Я, XL-17, прошу о праве боя чести, - кажется, так называется тот самоубийственный шаг, на который я решилась. А разве есть иной выход? Или я просто его уже не вижу?
- Что мне с этой битвы? - спросил противник.
- Если выиграю - вы поможете нам, если нет... Позволите мне смерть чести, - а разве есть иной выход?
- Идёт, - он дал согласие. Но глупо надеяться, что смогу победить. Таких не побеждают. Что ж, хотя бы умру как все наши - в неравном бою, а не в пустоте одиночества.
Минута боя, а я уже на спине, пытаюсь хоть немного вздохнуть сквозь боль в сломанных рёбрах. А ещё нужно подняться. С последним проблем много, но я встаю, чтобы снова рухнуть от мощного удара в живот - благо, что он почти пуст, но селезёнку уже не спасти. Вновь подъём со вкусом крови во рту и новое падение, но от удара по ногам. Кажется, он их сломал, чтобы точно больше не встала. «Кажется», потому что уже ничего не чувствую. Ни боли, ни крови, ни слёз. Внутри тоже пустота, так что подъём получился даже лучше и быстрее прежних.
- Сломись уже, - зло прорычал оппонент. Ему явно надоело моё упрямство.