Я устало вздохнула, недоумевая от неисправимых натур своих матери и отца.
— Что, продавали «псевдоантиквариат»? Или «Ролексы» китайские?
— Типа того. Накинулись, заставляли деньги вернуть, будто они у нас были! Теперь мы Громову каждый месяц платить должны, — жаловалась мама. — А он — сволочь редкостная, как не посадили еще?! Запретил подделки и паль в магазины поставлять, даже в область.
— Мне искренне жаль вас. Громов и правда сволочь, раз запретил вам людей обманывать, — парировала я, и театрально утерла со щеки воображаемую слезинку. — Только мне себя еще жальче.
И я рассказала родителям урезанную версию нашего с Громовым знакомства.
— Поговорите с ним, отдайте ему долг, делайте что хотите! — заключила я. — Почему я должна за вас отдуваться?!
— Как мы ему долг вернем? — нахмурился отец. — Ты хоть знаешь, какая сумма? Еще и проценты набежали.
— Так он спишет наш долг, если ты просто походишь с ним по тусовкам? — оживилась мама, и они с отцом переглянулись. — Тебе жалко такой малости для нас? Марина, мы не так тебя воспитывали!
«Вы меня вообще никак не воспитывали!» — раздраженно подумала я.
— Ладно, я ничего и не ждала от вас. Громов, и правда связан с криминалом?
— Да, — ответил папа.
— Но тебе не стоит его бояться, — включилась мама. — Держись к нему поближе. Глядишь, и на твоей улице будет праздник!
— Ты только что говорила мне, что по Громову тюрьма плачет! — фыркнула я. — А сейчас советуешь… что ты мне советуешь? Прыгнуть к нему в постель?
Мама надулась, а я встала и поцеловала ее в щеку. Затем попрощалась с отцом, и вышла из квартиры, испытывая немалое облегчение от того, что дочерний долг выполнен, и следующая встреча с родителями нескоро.
Я стояла перед коренастым, и довольно-таки красивым армянином — Арменом. Рядом суетилась Кристина. Одеты мы были одинаково: в черные шорты и белые футболки с логотипом кафе. Форму мне на первое время одолжила Кристина, и я чувствовала себя не очень уютно. На улице похолодало, дверь на улицу постоянно открывали-закрывали, и я зачала замерзать.
— Ничего, согреешься, — хохотнул Армен. — Не жмись так, официанткам не до отдыха. Набегаешься и согреешься. Так, слушай внимательно: за битую посуду буду вычитать из зарплаты, все чаевые отдаешь старшему официанту, заказы не путать — накажу, не забывай предлагать посетителям хлеб…
Я кивала, как болванчик. Кристина уже все уши мне прожужжала, наставляя и поучая. Даже заставила потренироваться, будто я — официантка, а она — вредная клиентка. Так что правила я знала.