— Если я узнаю, что ты врешь…
— Я не вру, Арман. Не вру.
Я жду, что его взгляд изменится, что он перестанет так зло на меня смотреть и так прерывисто дышать, но все остается по-прежнему. Арман лишь оценивает меня взглядом, а я преодолеваю себя и стараюсь не думать о том, что будет дальше. Что будет со мной и сестрой.
— Ты снова дрожишь.
— Мне страшно.
— Снова боишься за других?
Я лишь вздыхаю. Теперь я боюсь за себя, потому что нарушила границы. Потому что при всех сделала то, чего делать не должна была: показала свою привязанность, тем самым, возможно, подставила мужчину.
— Арман, я… я не знаю, почему полезла, — пытаюсь оправдаться. — Я не подумала. Забыла, что есть кто-то еще.
— Не подумала, — он кивает. — Но это не имеет значения, если ты не врешь, Катя. Если у тебя есть сестра… — он замолкает.
Я же выдыхаю и снова делаю короткий вдох.
— Я не вру. Яна есть.
— И почему ты так долго молчала? — вдруг спрашивает он. — Даже не попыталась сказать, пояснить? Ладно сразу, а потом? Что тебе мешало сказать мне? Наедине.
— Ты закрыл бы глаза на ее вину?
— Нет.
— Тогда смысл?
— Твою мать, Катя, — он ударяет кулаком по столу и резко отпускает меня. — Тебе что нравилось? Танцевать, убирать, стирать, сосать мне, в конце концов! Нравилось все это?
— Я люблю свою сестру, — спокойно отвечаю я. — И если можно было бы вернуть время назад, я бы сделала то же самое.
Он лишь кивает и упирается ладонями о стол. Я же мнусь на месте и не могу понять, о чем он думает. Пытается выбрать наказание для сестры? Собирается искать ее? Я могу лишь надеяться, что выиграла для Яны достаточно времени и она успела скрыться.
— То есть ты даже не была знакома с Дитмаром?
— Нет. Мне сестра ничего не рассказывала.
— Месяц, Катя. Месяц я думал, что наказываю ту самую суку, что предала моего брата. Месяц я не мог понять, что не так. То ли охренительная актриса, то ли я дурак и вижу доброту там, где ее нет, а оно вот что…
— Извини, — я подхожу ближе и кладу руку ему на плечо.
Жду, что Арман оттолкнет меня, скажет убрать ладонь, но он лишь сжимает мои пальцы в ответ, а после разворачивается и одним движением усаживает меня на стол. Сердце пропускает удар, ладошки быстро потеют, а на глаза наворачиваются слезы, когда я поднимаю взгляд на Армана и вижу, что он прежний. Снова тот мужчина, которого я знаю. Тот, кто позволял обнимать себя и целовать, тот, кто прижимал себе и успокаивал.
Я боюсь спугнуть момент, мне страшно сделать что-то, что может вернуть того Армана, которого я видела всего несколько минут назад. Именно поэтому я позволяю себе только аккуратно держать ладони на плечах и отводить взгляд в сторону.