- Заткнись. Уши болят от твоего писка, - низким тембром прорычал он и крутанул ручку на кране.
В лицо удалили холодные струи воды — животное переключило подачу в душевую лейку.
- Выключи! - взвизгнула я и поспешила выбраться из ванны, но волк и этого не дал мне сделать.
Я толкала его, отплёвываясь от попадавшей в рот и в глаза воды. Платье промокло, и моя призрачная победа обернулась полным поражением: поскользнувшись в ванне, я упала на её дно, а сверху меня припечатало мужской тушкой. Запах свежескошенной травы пощекотал ноздри. Я зашевелилась. Сдаться — не мой вариант.
- Теперь тебе придётся избавиться от этого платья, - заявил волк, нависнув надо мной.
Наши взгляды встретились. Вода била Люку в затылок, стекая струями по заросшему подбородку, шее и плечам, оставляя мокрые следы на его рубашке. Теснота, о которой я подумала мгновение назад, забылась. Я провалилась в тёмные голодные глаза зверя. Дыхание перехватило. Всё, показалось, замерло в ожидание чего-то.
- От тебя воняет, - хрипло заявил он.
Волк тряхнул головой подобно собаке. Холодные брызги полетели мне в лицо. Я зажмурилась и пропустила момент, когда этот волчара выбрался из ванны и, прихватив одно из полотенец, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
«Воняет? - дошло до меня. - Да ты!.. Хамло!»
Ярость придала сил. Я выбралась из ванны. Вода потоком стекала с меня. Промокшее платье холодило, неприятно липло к ногам и мешало свободно передвигаться. Мягкий махровый коврик под ногами мгновенно впитал всё, что смог. Остальное стало лужицей собираться вокруг него.
В таком виде я никому уши не надеру, и до хвоста, чтобы его оторвать, не доберусь.
Закрывшись в ванной, стащила с себя бесформенную массу ткани и полезла под душ. Молниеносно помылась, опасаясь, что это животное попробует взломать дверь, чтобы заценить бесхвостую попу.
Сделав глубокий вздох, сказала себе: «соберись, тряпка!» и вышла из ванной комнаты, придерживая полы халата на груди. Люк сидел на полу у входной двери — ну и кто тут не собачка? Рубашка на нём была расстёгнута, открывая взгляду безволосую грудь, большие мокрые следы красовались, словно неудачно пролитая краска более тёмного тона. Полотенце покоилось на плечах. Влажные волосы на голове и шерсть на ушках острыми ежиными иглами торчали в разные стороны.
Открыла рот, чтобы высказаться, поостыв немного после душа, но несмелый стук в дверь прервал меня на самом вдохе. Я свела брови и тряхнула головой, видя единственное препятствие на пути выяснения вопроса «кто это в такой час припёрся?».