— Джесси, присядешь? — вовремя предложила я, заметив телодвижения её бойфренда. Или он просто друг. Однако я уж точно не претендовала на его внимание, хотя и была польщена и даже благодарна помощи.
Медалистка отказываться не стала. Села рядом, если не сказать, плюхнулась, а заодно приобняла меня за плечи.
На ухо же я услышала от неё негромкое: «Спасибо».
Непонятно было всё. Особенно то, почему мне и «спасибо»? Это я должна была её благодарить! Но рот мой был по-прежнему плотно сомкнут. А все восемь абсолютно неизвестных мне людей продолжили глазеть на меня с неприкрытым интересом.
— Значит так, я Ллойд, — мужчина с гитарой представился первым. Его хоть и чумазое лицо выглядело очень обаятельно. Возможно, всё дело в ямочках на щеках или смеющемся взгляде? Он тем временем продолжал: — А это Робби, — Ллойд указал пальцем на девушку с «пахнущими» руками.
— Ребекка, — поправила она его, слегка смягчившись. — Я не бомж, как эти пятеро, я уличная художница. — Она довольно улыбнулась и поправила волосы под кепкой. Но затем грустно добавила: — Правда, в скором времени могу к ним присоединиться. Руки воняют растворителем. Вот и на работу меня не берут. Долгов накопилось выше крыши… Долбанные янки.
Не знаю, как это всё связано между собой, но решила с ней не спорить.
Дальше эстафету перенял сидящий сбоку от неё седой дед с густой бородой. Впрочем, из мужчин нашего кружка бороды были у всех, как и неопрятные одежды. Но кто я такая, чтобы судить.
Лишь сидела и кивала, блаженно вытянув вперед ноги в кроссовках поближе к теплу, и слушала их негромкий разговор.
Старик по имени Майлз работал на фондовой бирже ИТ-сотрудником, к тому же довольно уважаемым в определенных кругах. И к пятидесяти сам не заметил, как накопил целое состояние, которое на старости лет решил разместить лично. Первое время даже успешно торговал нефтяными фьючерсами, внедряя подчерпнутые еще за время учебы знания математического анализа, статистики. Предсказывал падение котировок. Однако быстро потерял интерес к разовым покупкам и продажам. Чем больше он покупал, тем всё больше у него на руках оставались фьючерсы, которые никто не перекупал. Они быстро падали в цене и не приносили дохода, а временами даже убыток. Это были мелкие партии нефти разных брэндов и из разных временных отрезков добычи, которые просто некому было сбыть, разве что даром. Поэтому Майлз решил внедрить систему «кейсовых» продаж. И если я вообще правильно переварила сказанное, то он решил продавать фьючерсы оптом, эдакими неделимыми пакетами. По его словам долгое время всё шло гладко. С каждым годом всё большее и большее число трейдеров вкладывалось в его затею, капиталы множились без «противных» остатков, но только до тех пор, пока регулятор не углядел в его методе угрозу фондовому рынку. Майлза, естественно, уволили, отстранили, его счета арестовали, как и недвижимость, вещи, машину — пустили с молотка. А родственники: жена, сын и братья, решили порвать с ним всяческие связи, чтобы полиция не добралась и до их активов. Сам же он, видимо, не стал никому навязываться.