– А как же служба в уголовном розыске, не способствует?
– Да что вы! Это же официальный запрос нужно делать, а по какому поводу? Да и вряд ли найдут. Разве что нечаянно, как у нас обычно находят преступников.
Простой, миловидный, с узкими плечами, тонкой девичьей ладошкой, не знакомой с физическим трудом, беззащитный, Марк к концу их пути рассказал почти все про свою незатейливую жизнь. Добросердечной Марине уже захотелось его обнять, поддержать, найти подходящие слова, уберечь от жизненных невзгод. Подходя к отелю, прощаясь, он вдруг упал перед ней на колено и неожиданно стал целовать ей руки. Так необычно и трогательно, словно деревенский юноша из прошлых веков. Но так настойчиво. Она удивилась, смутилась, вырвала руки и ушла. Но на другой день он не выходил у нее из головы. Надо же, как жизнь несправедливо парует! – поверив и сочувствуя бедному капитану уголовного розыска, выросшему без отца, думала Марина, заплывая подальше в теплое сентябрьское море.
А вечером он «дежурил» на углу парка, неподалеку от ее гостиницы. Солнце уже давно уплыло за горизонт. Она бодро шагала в майке и бриджах, с легким рюкзачком в руках; перегревшуюся за день кожу отрезвлял неизвестно откуда налетевший холодный ветер, и она внезапно увидела, как в сумерках от бордюра отделилась фигура. Марк, одетый в милицейскую форму, действительно с капитанскими звездочками, которая была ему очень к лицу, подошел вплотную, хозяйским жестом потянулся за рюкзаком и уверенно произнес вместо приветствия:
– Сколько можно ждать?
– А я просила? – изумленно ответила Марина.
– Здесь не так уж безопасно, как вам кажется. Я уже начал волноваться. Вы знаете, сколько гастролеров приезжает к нам на курорт? А вы ходите через парк одна, всякое может случиться. Сегодня ночью девушку изнасиловали, вырвали серьги, сняли кольца. Подонки. Мы всю ночь не спали, поймали грабителей, сейчас коллеги допрашивают.
Рыцарь. Защитник в погонах…
Марина часто вспоминала сибирскую реку Ангару, на которой выросла, и, как это ни странно, сравнивала себя с ней. Такая же бурная и стремительная, несущая свои быстрые воды и сметающая все преграды на своем пути – в прошлом, но теперь зимняя, застывшая, скованная трехметровой толщей льда. Женщина – река, мужчина – гранитные берега, представляла она. Он должен быть мужественным и стойким, чтобы удержать ее кипучую энергию, направить в нужное русло. Но только где же такой мужчина? Бывало, покажется – с виду гранит, а подмоет водичка – и осыпался, был утес, и нет его, скрылся под водой. И пришлось ей стать и рекой, и гранитным берегом себе самой.