Отец верил в сына, не отвернулся от него, поддерживал – регулярно ездил на свидания, возил продукты, лекарства. Слава часто болел – у него обнаружили СПИД.
Несмотря на все старания доктора спасти, устроить, поддержать сына, у него ничего не получилось – Слава умышленно совершил свое последнее преступление и вернулся на зону, где вскоре заболел и умер от воспаления легких.
Доктор один поехал за телом сына, привез и похоронил его в родном городке. Не раз спасавший жизни других, он не смог спасти своего единственного мальчика: «Это вина врачей. Он должен был выздороветь, ведь я все необходимое привозил, они ничего вовремя не сделали, бросили его умирать беспомощного!» – повторял он на похоронах.
После доктор написал длинную и обоснованную петицию в МВД. «Славика не вернуть, но, может быть, удастся спасти чьих-то сыновей», – думал он.
Когда Маркуша женился впервые и у них родилась дочь, доктор практически сам выходил, вынянчил малышку, пока ее родители завершали свое образование. Не каждый родной дед был способен дать своей внучке столько любви, заботы и тепла, сколько дал он.
Доктор носил благородную бородку а-ля Чехов и относился к теще спокойно и ровно, но как к особо тяжелой бактерии, с которой бороться бесполезно и даже вредно, а можно лишь выработать иммунитет. Для стойкого иммунитета предпочитал коньяк.
Теща, как цербер, передвигалась по квартире, все подмечала цепким взглядом и планировала, как проводит зятя в последний путь. Впервые появившимся в этой квартире она сходу докладывала, какие знатные женихи были у ейной дочери, а вот выбрала же! Она не догадывалась, что в этой семье именно зять был настоящим человеком и единственным донором для всех, и не подозревала, что очень скоро ушла бы вслед за ним в случае сбытья своих мечт.
Она регулярно, один-два раза в месяц «теряла» свои сбережения, спрятанные под матрасом, драгоценные нитки, ножницы, иголки, шумно скандаля и обвиняя в краже зятя. Каждый раз все находилось, ею же перепрятанное в другие места и благополучно забытое. Интеллигентный доктор не мог дать должный отпор – ретировался из квартиры, держась за сердце. А теща жила спокойно дальше, не отягощая себя извинениями, в ожидании следующего спектакля, изрядно хлебнув докторской кровушки.
Своим подозрительным взглядом она просверлила насквозь и Марину и приступила к допросу: кто такая, откуда и сколько зарабатывает. Вопросы сыпались прямо в лоб, но никто бабушку не остановил, не урезонил, дескать, некорректно, не переключил старушку на другую волну, да и зачем? То, что их самих интересовало и обсуждалось на тесной кухне, теперь озвучила раненная Альцгеймером бабуля. Ей можно. Она спросит снова и снова, тут же забудет и опять уточнит. Удобно.