Гости гостями, но по воскресеньям – строго церковь. Лизонька обожала покупать в церковной лавке красивые иконы, и в спальне отца во всю стену разрослось уже подобие иконостаса. Девочка наизусть знала многие молитвы. Виктор, борясь со своими бесами, брал кадило, зажигал ладан и обходил вечером большой дом: «Да воскреснет Бог и расточатся врази его, да бежат от лица его ненавидящие его, яко исчезает дым, да исчезнут…» Не помогло.
Не здешний Виктор – мужчина во всех смыслах привлекательный для одиноких дам, был на виду в крошечном курортном городке и пользовался репутацией религиозного вдовца, верного своей безвременно ушедшей жене. И только он знал, что до сих пор в его паспорте стоит штамп о браке с настоящей живой женой, боевой подругой, прошедшей с ним огонь, воду и медные трубы, и только он знал, какие бесы одолевают его по ночам. Но кому какое дело? И свое сердце держал закрытым.
Но одна смазливая длинноногая кассирша продмага явно ловила его учащенный пульс, наметанным глазом подмечала его подрагивающие нервные длинные пальцы, лихорадочно открывающие толстый кожаный пресс портмоне перед кассой, достающие яркие хрустящие новенькие банкноты с изображением Хабаровска. И реально ощущала флюиды, исходившие от Виктора, уж больно часто заезжавшего именно в этот магазин, хоть и козе понятно, ему было явно не по пути ни с какой стороны.
И еще долго после его ухода у Ирочки перед глазами зависал кадр с кожаным портмоне, с картинкой Хабаровска, и запах денег будоражил ее низкое сознание.
Кто сказал, что деньги не пахнут? Ирочка четко научилась на расстоянии улавливать запах денег лет с пятнадцати. А уже к восемнадцати уехала с «папиком» в большой и славный город Москву. Но папик оказался так себе (с Ирочкиных слов), и она его бросила. На самом же деле вышвырнул ее он, когда девушка окончательно «выела мозг» мужчине своими постоянными требованиями несоразмерными с ее достоинствами. И тогда Ирочка вернулась к маме зализать свои раны, оплакать выброшенные коту под хвост бездарно прожитые два юных года. Мама советовала дочери не отчаиваться, держать нос по ветру, а хвост пистолетом и в следующий раз требовать от «старого козла» сразу и все, чтобы было с чем к маме вернуться.
Единственная доченька была самая красивая, самая талантливая и самая умная – но только для мамы. И слыша такие речи с пеленок, Ирочка действительно о себе так и возомнила. «Ведь я этого достойна!» – повторяла Ирочка слова глупой рекламы, вытянув губки утиной гузкой перед зеркалом.
Через некоторое время Ирочку подобрал очередной заезжий папочка и увез ее тоже в столицу, но уже Крыма. Не спеша с компенсацией использования молодого Ирочкиного тела, он занял выжидательную позицию, дабы лучше ознакомиться с новым персонажем в его бурной жизни. Девушка же хотела все и сразу, как учила мама. Но как известно из истории любого предприятия, если хотеть все и сразу, не получить ничего и никогда! И барышню-таки опять оставили на бобах.