Мой любимый доктор прижимает меня спиной к себе, обняв за плечи. Будто защищает. От кого, от этой разъяренной фурии, или от Оливии, которая мельтешит за спиной дамы в голубом?
— Не бойся, сладкая, — шепчет любимый и прикасается губами к моей макушке. — Видно пришло время познакомиться.
Но я не испытываю никакого желания знакомиться с кем-либо из компании, наслаждавшейся ужином, который довелось обслуживать именно мне.
— Я жду объяснений! — чуть ли не топает ножкой в голубой лакированной лодочке дамочка.
Странная она, однако. Оливия, кстати на мать похожа, такое же кукольное и ухоженное личико, лишь глаза у леди светлее, да ростом дочурке по плечу будет. А характер, видать один в один, даже стоят в одной позе и таращатся на меня обе, не моргая совсем. Так и хочется проверить, моргнут ли, если запулить в них пачки с салфетками, которые я еще в руках сжимаю. Меня наполняет злость снова, буквально завожусь с пол-оборота и делаю шаг вперед, не обращая внимания, на слова, которые шепчет мне любимый блондинчик.
— А я объясню! — делаю еще шаг и скидываю руку мужчины со своего плеча, который тормошит меня и пытается удержать. — Вам мало, что Даррен согласился на этот фарс со свадьбой, пожалев умирающего? Так нет же! Вы лезете в его жизнь… в нашу с ним жизнь. На каком основании, позвольте узнать?
— Лейс, подожди… — снова останавливает меня муж, вставая передо мной, и загораживая наглую дамочку с ухмыляющейся стервой за спиной. Чего смешного я сказала?
— Даррен, что происходит? Какой такой фарс со свадьбой?! — визгливый голос тетки кружит мою голову и выводит из себя еще больше.
— Который вы сами и затеяли! — выглядываю я из-за мужа, который крепко сжимает мои плечи, чтобы я не выскочила вперед.
— Да что такое говорит на меня эта… эта… — дама, которая считает себя воспитанной, похоже подбирает для меня слово пообидней.
— Всё! Замолчали обе, и наконец, всё проясним! — рявкнул Даррен, и мы замолкаем, обиженно нахмурив брови. — Ну, вот и молодцы. А теперь позвольте вас представить друг другу.
Он снова выставляет меня впереди и вдруг произносит то, от чего я чуть не падаю:
— Мама, это моя любимая жена, ее зовут Лейси! А эта женщина в голубом костюме — моя любимая мама, Анна.
— Миссис Росс! — возмутилась моя… свекровь?
Следующие десять минут я не помню, потому что от страшного осознания, меня вдруг накрыла тьма. Временами я выныривала из нее и слышала раздраженные вопли своей свекрови, и снова с блаженством уплывала в тихое и спокойное забытьё. Вдруг резкий запах приводит меня в чувство окончательно. Оглядываюсь и с удовлетворением обнаруживаю, что в полутёмном коридорчике мы втроем — я и Даррен сидим на полу, и Лейла, которая держит у моего носа ватный диск, воняющий нашатырем. Ну как сидим? Он сидит, а я у него на коленях лежу.