И когда Майя подходит ко мне совсем близко, тянется холодными пальцами до кулака, делает ещё хуже. Начинаю раздражаться сильнее. Я не железный. Хочу её с каждым днём всё больше и больше. Теперь не только просто трахнуть её.
Появились тупые мысли поцеловать её. Ещё раз. Жадно, грубо, как я люблю. Изнасиловать рот, чтобы болели губы. Сжать в ладонях её тонкую талию. Которая осталась, несмотря на выпуклый живот. А он всё растёт с каждой неделей.
– Садись, – она кивает на диван. – Я обработаю.
Нахрен? Сейчас опять разобью их до крови.
– Обойдусь, – вырываю руку из её хрупких ладоней. Но она не сдаётся. Усиливает хватку. Смотрю в её лицо и замечаю в голубых глазах уверенность.
Как же она изменилась…
Раньше дрожала только завидев меня, а сейчас стоит и смотрит на меня как на равных.
И мне это, чёрт возьми, нравится.
– Сядь, пожалуйста, – недоверчиво кошусь в её сторону. Странное поведение. За все полторы недели она ни разу не предложила своей помощи. Вздрагивала при громких ударах. Первое время. Потом привыкла. А сейчас…
Предлагает мне помощь?
И трогает.
И это становится интересно. Сажусь на рядом стоящий диван. Майя привычно идёт за аптечкой. Уже знает, где она лежит. Возвращается спустя пару минут. Обрабатывает мне руку. Спокойна, как айсберг в океане. Хотя руки дрожат. Отчего? Но она ведёт себя по-другому, когда боится меня. Совсем.
А сейчас что-то другое…
Завязывает бантик на белоснежном бинте. Отставляет аптечку на стол. Выпрямляется передо мной и вытягивается. Взгляд сам цепляется за округлый животик. Никогда не думал, что скажу это, но мне нравится беременная женщина.
Особенно когда беременна моим ребёнком. Да и Майя с беременностью… Стала только лучше. Глаза начали блестеть. Немного поправилась. Перестала быть такой дохлячкой, с которой падают штаны. Грудь налилась. Стали как яблочки. Несколько раз успел полапать её, пока она не заметила. Или заметила – мне не важно.
Но мне нравится она такая. Даже с животом. Хотя раньше беременных вообще терпеть не мог. Из-за Райского. Тот ещё давно их любит.
Золотова, которая уже Алиева, снимает резинку с запястья. Наматывает её слабо на волосы.
Что она хочет этим показать?
Все мысли мигом вылетают из головы.
Когда Майя внезапно и неожиданно плавно опускается на колени. Между моих широко расставленных ног.
Сглатываю, видя эту похотливую картинку.
Уронила, что ли чего?
Пытаюсь подумать. Но не могу.
Девушка, которую всегда считал непорочной и чистую мыслями, опускает свои ладони мне на бёдра. Пододвигается ближе.
Губы мои сохнут. Во рту как сахара.