Так ему, поделом.
***
Что-то тычется мне в подмышку. По тонкому концу, понимаю, что градусник.
Насильник заделался доктором…
Не двигаюсь, только слышу тихие ругательства. Постоянно проваливаюсь в черноту. Выныриваю из нее и так по-новому, теряя счёт времени.
Грубая рука проскальзывает под одеяло, ищет градусник. Высовывает его.
А потом раздаётся тихий мат.
– Блять. Вставай спящая красавица, таблетки привезли.
Киваю, но не двигаюсь. Лежу эмбрионом, потея прямо под одеялом. Пот катится в три ручья по лбу.
Когда сидела под холодной водой, знала, что так и будет. Так проходит каждая болезнь. Поэтому я меньше гуляла на морозе. Одевалась тепло и пила витамины. Считала это проблемой. А сейчас это даже спасает…
Когда не шевелюсь, Артур вновь делает по-своему.
Касается грубыми пальцами губ. Проникает ими меж зубов, вызывая рвотный рефлекс. Кашляю, но в ответ слышу тихое цыканье. Таблетки проникают в рот. Следом в него заходит горлышко бутылки.
Мужчина заливает воду, чтобы глотала. Запила непонятные таблетки.
Делаю это, хоть и не хочу.
Лучше быть овощем, чем выздоравливать и терпеть к себе такое отношение.
Прохладная жидкость стекает из уголка губ, по щеке, смешиваясь с потом.
И, кажется, после этой махинации, Артур наконец-то отстаёт от меня.
Взял отомстить девчонку. Поиграться. Трахнуться.
Что делаю в итоге? Два дня не кончал, ещё и зверька своего лечу. Чай сделал, пот со лба вытер, пока эта проблема спала.
Нахер мне вообще всё это?!
Мог просто забить.
Сама выкарабкается.
Но нет. Забоялся, что сдохнет. Она мне мёртвая не нужна. Необходимо дождаться, пока Климов старший выйдет из комы. Дать ему знать, что у него есть дочь, а потом… Сделать всё то ужасное, что испытала моя мать.
Вот вновь.
Вспоминаю это. Годы, прошедшие после того происшествия. Я попал в тюрьму. За подозрение в убийстве собственной матери. Перерезал горло в порыве злости. Но это было не так. Но Климов позаботился, чтобы меня упрятали за решётку.
Там жизнь и потрепала.
Три года тюрьмы. Постоянных драк. Сломанных рёбер и рук. Вечная кровь из носа, рта. Побои, метания. Разодранная изнутри грудь.
Доставалось, потому что правилам не следовал. Вот и получал по носу, рукам, животу. Брызгал кровью, терпел.
Срок мне дали большой. Уж думал вообще ласты откину, но нет. Взял меня под крыло псих один.
До сих пор портит мне жизнь.
Райский – человек, который достал меня из тюрьмы и постоянно вставляет палки в колёса.
Когда мы вместе пребывали на зоне, он просто смотрел. Но под конец своего заключения внезапно обратил на меня внимание. И в последний свой день похлопал меня по плечу. Сказал, что скоро всё закончится.