Вторая рука обвивает шею, задирая голову назад. Хватаюсь в неё ладонями и вишу в воздухе, прижатая к телу Артура, что испытывает и меня, и мужчину на койке.
– Даже так?
Сжимаю зубы и переломанными ногтями впиваюсь в плоть.
– Мне плевать, Алиев.
Опускаю взгляд и смотрю на Климова из-под полуопущенных ресниц.
И застываю от ужаса, когда мужчина внезапно достаёт пистолет из-под покрывала.
Открываю рот, чтобы закричать, но не успеваю ничего понять.
Он подставляет его к своей голове. И, не раздумывая, нажимает на курок.
Перед глазами всё окрашивается красным. Таким отчётливым багровым цветом на белых простынях.
Живот скручивает больными спазмами. Тошнота подходит к горлу.
Артур внезапно отпускает меня. Падаю на твёрдый пол, ударяюсь об него коленями. Всё тело звенит, колотит, но ничего не вижу. Округляю от шока глаза и не выдерживаю. Когда снова вижу эту кровь, что хлёстким движением осталась на стене.
Её запах застревает в носу. Внедряется глубоко внутрь и давит сильнее.
Сдаюсь и опустошаю желудок, пачкая белый больничный пол.
– Сука, – слышу это грозное слово, сквозь порывы выплюнуть всё содержимое живота. – Откуда он его взял вообще?!
Не знаю, как Артура, но меня это не волнует. Нет, совершенно мучает другой вопрос – зачем?
Стрелять себе в голову, чтобы умереть?..
Он ненормальный… И для чего?
Я ведь теперь… Осталась с ним? Опять?
И что теперь будет? Алиев будет снова отыгрываться на мне?
Поднимаю испуганный взгляд на Артура. Впервые вижу его таким злым, раздражённым. Ударяет по стулу ногой, что летит вниз. Страшно. Когда он вот такой.
Внезапно поворачивается в мою сторону. Прожигает взглядом и моментом оказывается рядом. Хватает меня за плечо, и я вскрикиваю. От боли.
Меня дёргают вверх, и Артур, сковав меня в своей стальной клетке, выносит из палаты. Злой, раздражённый и невероятно напряжённый.
Проходим мимо охраны и последнее, что слышу от Артура до самого дома:
– Уберитесь там. И труп выкиньте.
И всё. Ни единой фразы. Только тишина, воцарившаяся в салоне. И его злое, невыносимое дыхание.
Говорящее, что Артур не в духе.
И ведь оказалась права. Даже несмотря на своё самочувствие, при котором сижу почти без сознания и смотрю на свои ноги, улавливаю эту ауру опасности.
И когда мы заходим в дом…
Алиев срывается с цепи.
Переворачивает стол. Тот страдает, немного разбивается.
Ударяет по холодильнику, оставляя вмятину. И руку в крови.
А мне и остаётся, что вздрагивать при каждом громком звуке. Мне страшно. Очень. До сих пор сердце где-то в пятках.
Потому что боюсь. Тот человек мёртв. Мне его жаль, но…